— Почему он мог умереть?
— Не знаю. Я сыта им по горло. Просто я надеюсь, что он умер.
— Вы не можете мне подсказать, где я могу его отыскать?
— О, господи!
Она сжала кулаки.
— Неужели нельзя забыть этого маленького педика? Кому он нужен?
— Это не ответ на мой вопрос, миссис. Вы не знаете, нет ли его поблизости?
Она с видимым усилием взяла себя в руки.
— Не имею понятия. Единственное, на что я надеюсь, это что он больше не станет меня беспокоить.
Она яростно сверкнула глазами.
— Понятно? Я прошла через ад, теперь я нашла себе богатого мужа. Моя жизнь изменилась. Я стала респектабельной особой.
Она нагнулась вперед, ее большие глаза блестели:
— Это исключительно моя собственная заслуга. Как вы не понимаете, что это значит для меня? Я перечеркнула свое прошлое, так почему же этот отвратительный педераст преследует меня?
— Все ясно… Митч Джексон был его отцом?
— Неужели вы не перестанете копаться в дерьме? Хорошо, раз уж вам так необходимо это знать, Митч Джексон был его отцом. Теперь вы удовлетворены?
— Вы обвенчаны с Джексоном?
— Этот ублюдок не пожелал жениться… Разрешите сказать вам, что Митч так же, как и его придурковатый папаша, желал только сына. Я родила ему сына, воображая, что теперь-то он женится на мне. Так нет же! Он соизволил ввязаться в какую-то драку, его ухлопали и за это наградили медалью. Какой мне толк от его медали? Ну, не смешно ли это слышать?
— Джонни сбежал от вас, когда ему было всего лишь восемь лет. Почему он это сделал?
— Вас и это интересует? Ну, так узнайте сами. Вы назвали меня авантюристкой. Пошевелите своими тупыми мозгами, может, у вас и появятся какие-то здравые мысли.
Она поднялась.
— Если вы испортите мне жизнь, мистер частный сыщик, вы горько пожалеете об этом. — На ее лице снова появилось злое выражение: — Я сообщила вам все, что знаю. Ищите себе этого отвратительного гомика, если вам охота, но оставьте меня в покое! Ясно?
— Благодарю вас за помощь, — произнес я вежливо, тоже поднимаясь. — Надеюсь, я не испортил вам сегодняшний вечер?
— Такая паскуда, как вы, не может испортить мне ничего!
— Должен заметить, миссис Стобарт, что для такой респектабельной особы, какой вы теперь являетесь, у вас убедительно богатый лексикон ругательств.
Это ее доконало, она молча повернулась и побежала прочь от меня, наверное, опасаясь выкрикнуть очередное словечко из своего запаса.
Я закурил сигарету, подошел к балюстраде, с которой открывался великолепный вид на пляж и серебряную воду. Издали доносился визг, смех и крики беспечных молодых людей. Парадиз-Сити забавлялся. Думал я о том, что она мне рассказала.
Я ни на сантиметр не приблизился к таинственному Джонни Джексону.
Вернувшись к себе в квартиру, я включил телевизор и увидел, как девушка-блондинка истошным голосом вопила в микрофон. При этом она вертела задом и поднимала руки к небу, без конца повторяя: «Я вас люблю! Я вас люблю!» Сидевший на некотором расстоянии от нее оркестр из четырех цветных парней из всех сил старался приглушить ее пронзительный голос, но им это плохо удавалось. Я попробовал переключиться на другие каналы, но всюду передавали нечто подобное, поэтому я выключил телевизор.
Теперь меня мучила мысль о том, каковы успехи Терри О’Брайена.
Меня разбудил резкий телефонный звонок. Взглянув на часы, я увидел, что они показывают начало четвертого.
— Надеюсь, я не разбудил тебя? — пробасил О’Брайен.
— Меня? Ты смеешься? Я сидел здесь в ожидании. Что ты узнал?
— Послушай, Дирк, ты еще долго будешь морочить мне голову?
— О чем?
— В отношении Джонни Джексона.
— О чем ты говоришь?
— Я обошел примерно с десяток коробок и разговаривал с Флосси. Никто, повторяю, НИКТО никогда не слышал о нем. А, разреши тебе сообщить, Флосси знает их всех. У него имеется книга учета. Ему известно, кто есть кто и чем занимается. Никакого Джонни Джексона.
— Нет светловолосого миловидного паренька с бусами и браслетами, который ходит в сопровождении черного бугая?
— Ты же слышал, что я сказал. Джонни Джексон не существует. Если ты мне не веришь, поговори сам с Флосси. Могу ли я теперь отправиться спать?
— Конечно. И спасибо тебе, Терри. Возможно, он не посещает клубы.
— Ну сколько раз тебе повторять одно и то же?