— Что?..
— Китайцы пользовались такими. И если оно не фальшивое, то стоит дорого.
— Сколько?
— Понятия не имею… Может, сотню, может, больше.
— Ты хочешь сказать, что такие кольца носят стрелки из лука?
— Да. Они используют его для натягивания тетивы. Если это кольцо не фальшивое, то оно относится к 200 году до нашей эры.
Лицо Милли дрогнуло.
— До нашей эры?..
Корридон улыбнулся.
— Не пугайся, возможно, это копия. Где ты его нашла?
— Наверное, его уронил один из моих мужиков, — осторожно сказала она. — Я нашла его под комодом.
— Лучше отдай его копам, Милли, — сказал Корридон. — Если оно не фальшивое, поднимется страшный шум… Я не хочу, чтобы тебя посадили в тюрьму.
— Но он не знает, что я его нашла! — возразила Милли.
— Очень скоро он узнает — как только ты попытаешься продать его.
Милли протянула руку под столом, и Корридон вернул ей кольцо.
— А может, он назначит вознаграждение?
— Возможно.
Она задумалась на мгновение, покачала головой.
Я хотела как лучше… Если кольцо что-нибудь стоит, то копы могут не отдать мне вознаграждение. Они будут твердить, что сами нашли кольцо. Знаю я их!
Корридон мысленно согласился с ней, но вслух сказал другое:
— И все же тебе было бы лучше избавиться от него, Милли. Его легко проследить.
Ты бы не купил его, Мартин? Скажем, за полсотни?
— А вдруг оно ничего не стоит? Нет, извини, Милли, это не для меня. Я бы не знал, куда его сунуть. Если оно подлинное, то слишком опасно держать его при себе, если же это подделка, то оно ничего не стоит.
Милли разочарованно сунула кольцо обратно в сумку и тяжело вздохнула.
— Ну, хорошо, ты меня уговорил. Я обязательно избавлюсь от него, Мартин. Как ты думаешь, Дани не даст мне что-нибудь за него?
— Не надейся!..
— Я не знала, что это нефрит. Я думала, что нефрит желтый…
— Ты путаешь нефрит с янтарем, — терпеливо сказал Мартин.
— Да? — она удивленно посмотрела на него. — Возможно. Все-то ты знаешь!.. Но я верю тебе. Когда я его нашла, то сразу подумала — только ты сможешь сказать мне, что это такое.
— Если бы ты иногда посещала Британский музей, то и сама знала бы это.
— О, я умерла бы там от скуки! — Она взяла свой зонтик. — Ну, я пошла. Спасибо за подарок для Сюзи. Я куплю ей Микки Мауса.
— Отличная идея! — Корридон смял в пепельнице окурок и встал. — Смотри же, не забудь избавиться от кольца. Отдай его первому попавшемуся копу и скажи, что нашла на улице.
Милли хихикнула.
— Наверное, я так и сделаю. Представляю его лицо, когда я отдам ему кольцо. Пока, Мартин!
Чуть позже Корридон покинул «Аметист».
На улице он заметил Милли, стоявшую на углу Пикадилли и Олдерм-стрит. Она разговаривала с каким-то мужчиной в темном пальто и шляпе. Корридон прошел мимо, но она не заметила его, а он не обратил внимания на ее спутника, скользнув по нему равнодушным взглядом. Обычно он был очень наблюдательным и мог подробно описать человека, которого мельком увидел, но сегодня его голова была занята другим…
Вот уже год Корридон жил в трехкомнатной квартире над гаражом, расположенным позади госпиталя Сент-Джордж. Ежедневно к нему приходила женщина для уборки квартиры, а питаться он предпочитал вне дома.
Своей небольшой гостиной с убогой обстановкой он почти не пользовался. В ней было сыро и мрачно, такой же была и спальня. Окна спальни смотрели прямо на высокую стену, которая загораживала почти весь свет. Но Корридона это не волновало. Он не хотел быть связанным домом. У него было мало одежды и ничего такого, чем можно дорожить. Он был готов в любой момент бросить квартиру и никогда в нее не возвращаться.
Как место для ночлега эта квартира подходила ему и имела несколько преимуществ: она находилась рядом с Вест-Эндом; на каждом окне крепкие решетки, а входная дверь солидная и крепкая. Остальные помещения над гаражом были заняты различными коммерческими фирмами, служащие которых покидали свои конторы в шесть часов, и Корридон оставался единственным обитателем этого стойла.
На следующее утро он проснулся в восемь часов и, уставясь в потолок, начал обдумывать свой отъезд из Англии. Продолжая размышлять о делах, он встал, побрился и начал переодеваться. Двести фунтов! Полгода назад это было бы нетрудно, сейчас же казалось невозможным. Едва он завязал галстук, как в дверь постучали. Он спустился по лестнице и открыл дверь, решив, что это почтальон. Но вместо него увидел перед собой сияющее лицо инспектора Роулинга из центрального бюро уголовных расследований.