— Могу я видеть Светлану Березову?
Женщина посмотрела на него строго. Прежде чем ответить, подумала.
— Света в институте, — сказала она. — У вас к ней дело?
— Да, служебное.
— Вы Светин знакомый? — Женщина придирчиво разглядывала Бирюкова. — Учитесь с нею вместе?
«Воспитанные люди вначале приглашают сесть, а уж потом начинают задавать вопросы», — с какой-то неожиданной неприязнью подумал Антон и ответил:
— Я из уголовного розыска. Надо поговорить со Светланой об одном ее знакомом.
Женщину словно подменили.
— Извините, на вас гражданская одежда… — смущенно проговорила она и протянула руку. — Мы не познакомились. Я Светина мама, Нина Михайловна.
— Оперуполномоченный Бирюков, — сухо отрекомендовался Антон.
Лицо Нины Михайловны еще более подобрело:
— Проходите в дом, пожалуйста.
— Спасибо. Подожду, как говорят, на свежем воздухе.
— Пожалуйста, пожалуйста, — быстро согласилась Нина Михайловна. — О ком же вы хотите со Светой поговорить?
— О Федоре Костыреве. Знаете такого?
— Конечно, знаю. Больше двадцати лет прожили с Костыревыми в соседях. Мы ведь только в прошлом году из райцентра в Новосибирск переехали, мужа повысили по работе, — последнее Нина Михайловна роде бы даже подчеркнула. — Интересно, что натворил Федор?
— Ничего особенного, — уклонился от ответа Бирюков.
На лице Нины Михайловны появилось недоверчивое выражение.
— Странно. Почему же им интересуется уголовный розыск? — проговорила она и заторопилась, словно из опасения, что ее вот-вот перебьют и не дадут высказаться. — Очень нехороший юноша Федор Костырев. Необразованный, грубый. Натерпелись мы от него. Одних огурцов поворовал с грядок ужас сколько!
— Светлана о нем такого же мнения?
Нина Михайловна вздохнула:
— Трудная молодежь пошла, о будущем совершенно не думает. Глядя на сверстников, и Света от родительских советов отмахивается. Мы с мужем столько на нее сил потратили! Не преувеличиваю, жизнь ей свою отдаем. И вот в благодарность она, видите ли, берет шефство над хулиганом Костыревым. Он, дескать, не похож на всех: у него доброе сердце, он умница! Скажите, может быть умницей взрослый юноша, не окончивший школу?
— Школа дает образование, ум — природа, — с претензией на афоризм ответил Антон.
— Допустим. Только Костырев Свете не пара. Как увижу их рядом, сердце обрывается. Федор неотесанный какой-то, а Светочка… Знаете, какие ребята за ней ухаживают? Володя, например, такой воспитанный мальчик. Скромница, студент. Придет, весь вечер со мной проговорит о житейских делах. И отец Светочке твердит: выходи за Володю замуж.
Лежавший у конуры пес вдруг вскочил, завилял хвостом. Щелкнула чека калитки, и в ограду почти вбежала похожая на школьницу-выпускницу девушка. Увидев Бирюкова, она удивленно остановилась, перекинула рукой с плеч на спину пушистые, темно-каштановые волосы:
— Здравствуйте.
Бирюков наклонил голову, но ответить не успел. Его опередила Нина Михайловна:
— Светочка, — ласково сказала она, — товарищ из уголовного розыска интересуется Федором Костыревым. Сколько я предупреждала…
— Мама! Это же… — Девушка будто задохнулась от возмущения. — И вообще!..
— Что с тобой, доченька? — испугалась Нина Михайловна. — Что значит вообще?
— Лить на человека грязь! Ты уже наговорила… Наговорила, да? Я знаю твой характер.
На глазах Нины Михайловны выступили неподдельные слезы.
— Света… Ты не считаешься с моим сердцем, ты вгоняешь меня в гроб, — почти прошептала она.
— С тобой невозможно говорить! — Девушка резко повернулась к Антону. — Уйдемте отсюда.
Нина Михайловна сложила на груди руки и беспомощно втянула голову в плечи.
— Не волнуйтесь, все будет хорошо, — успокоил ее Бирюков.
Березова, нетерпеливо сжимая в руках ремень дамской сумочки, дожидалась его за калиткой. Едва Антон вышел, резко спросила:
— Федю арестовали?
— С чего бы?.. — Антон покосился на прохожих. — Где бы нам спокойно поговорить?
Светлана на секунду задумалась, гордо подняла голову и рукою стала поправлять волосы, как будто они ей мешали.
— Поедемте в кафе «Космос». Люда устроит за служебный стол, никто не будет мешать. — И, не дожидаясь согласия, бросилась к остановке троллейбуса.
Пока ехали до кафе, Бирюков узнал, что Березова только что окончила электротехнический, что Люда Суркова, ее двоюродная сестра, работает в «Космосе», что это, пожалуй, единственное из приличных кафе, где вечером можно заказать шампанское, и что, когда Костырев приезжал в Новосибирск, они сидели только там.
Кафе на самом деле было хорошим. Два зала, разделенные стеклянной перегородкой, сияли свежестью и чистотой. На стенах — современная глянцево-черная мозаика с крупными золотистыми звездами и пересекающимися линиями орбит. Небольшие столики на четверых, удобные кресла.
Народу в кафе было много, но через несколько минут Березова и Антон сидели за служебным столиком, для порядка взяв бутылку минеральной воды. Люда была чем-то расстроена. Она хотела заговорить со Светланой, однако та остановила ее:
— Не мучайся, ради бога. Так надо. Заявление твое уже передала куда следует. После поговорим. Хорошо?
Люда ничего не сказала и ушла. Березова нервно хрустнула суставами пальцев, пристально посмотрела на Бирюкова.
— Федю арестовали? — снова, как тогда, за калиткой, спросила она.
Антон, наливая из бутылки в фужеры воду, кивнул. Светлана вспыхнула:
— Федя ни в чем не виноват. Его запутали.
— Кто?
— Не знаю.
— Слабая аргументация. Надеюсь, вы это понимаете?
— Я не дурочка.
— В таком случае давайте вести разговор спокойно и по порядку. Расскажите мне о Костыреве.
— Я только хорошее могу о нем сказать.
— Ваше право, — Бирюков придвинул к Березовой фужер с пузырящейся водой, улыбнулся. — Пейте, Света. Говорят, нервы успокаивает.
— Терпеть минералку не могу, — Березова решительно отодвинула фужер. — Федор Костырев, если хотите, добрейший парень. С чувством юмора, которого, к сожалению, многим недостает. По развитию не уступает большинству студентов, хотя не имеет законченного среднего образования. Честен до безупречности. Женщина для него — божество. Если ребята делали для девушек что-то хорошее, Федя восторгался: «Вы же настоящие мужчины, мальчики!» Нет, правда… — Березова тревожно уставилась на Бирюкова. Глаза у нее были выразительные, с крупными зеленоватыми зрачками. — Вы совершенно мне не верите?
— Говорите, говорите, — попросил Антон.
— Нет, я знаю, вы не верите. Мама успела наплести на Федю нехорошего. Уверяю, в этом нет правды ни на каплю. У мамы тяжелый характер, она, уж если кого невзлюбит, теряет всякую объективность.
— Давайте о Костыреве.
— С Федей случилось что-то ужасное. Он прислал мне письмо. К сожалению, слишком поздно.
— Письмо?.. — Бирюков спокойно посмотрел на Березову. — Оно сохранилось? Можете мне его показать?
Березова недолго подумала, будто соображала, как поступить, но тут же решительно открыла сумочку.
Антона удивил красивый, четкий почерк Костырева. Письмо было несколько сентиментальным и коротким. «Света! Сегодня мне очень тяжело, но ни в чем тебя не виню. Видимо, рано или поздно так и должно было случиться. Зачем ты порываешь с человеком своего круга, если можешь быть счастлива с ним? У нас же с тобой ничего не получится — судьбы разные и Нина Михайловна не позволит. Все нелепо и глупо, но уже не исправить. Прощай». Ниже стоял постскриптум: «Уезжаю на север. Всегда буду помнить тебя».
Бирюков осторожно вложил листок в конверт и посмотрел на почтовый штемпель. Письмо было отправлено из райцентра накануне преступления, в пятницу. В этот же день Костырев ушел из дома.
Светлана опять открыла сумочку, достала из нее другой, сложенный вдвое, конверт и тоже подала Антону.