— Стоять! — прогремел властный голос мага. И тут же дверь захлопнулась перед носом Марии.
— Я тебе не разрешал выходить, — сказал он, поднимаясь с кресла.
— Правда? А я и не думала, что мне нужно спрашивать разрешения для того, чтобы передвигаться по собственному дому, — сказала она, отступая к окну. — И я никак не пойму, по какой причине вы здесь раскомандовались: никаких полномочий, как я понимаю, у вас нет, к тому же, — сказала она, поворачиваясь к нему лицом, — вы даже Службу Надзора в известность не поставили о своем визите. Что-то вы темните, господин наставник…
— Кто темнит, так это ты, голубушка…
Его речь прервал истошный детский крик и рычание пса.
— А-а-а! Жжется! Снимите это с меня! Что вы делаете, дяденька? Мама, Мама…
Дальше все случилось за какие-то считанные секунды. По глазам мага хлестнула рыжая коса, и, прежде чем он сумел сделать ответный удар, его голову накрыла шаль, молниеносно брошенная Марией. Раздался звон разбитого стекла, и маг, борясь с шалью, которая стала липкой, как паутина, краем глаза увидел, как одежда Марии упала на пол и что-то рыжее выпрыгнуло в окно и стремительно стало удаляться. Пока маг боролся с шалью, оказавшейся ничем иным, как магической паутиной, и отскребал её от одежды и лица, Мария молнией устремилась туда, откуда раздавались истошные вопли.
За баней помощник мага — молодой юноша, держа одной рукой косу светловолосой малявки, старался другой отцепить от себя чернявую, которая мертвой хваткой вцепилась зубами в его запястье, и ногой отпихнуть от себя пса с серебряной «удавкой» на шее, который грыз его сапог.
Маленький светловолосый восьмилетний херувимчик, извиваясь, пытался сбросить с шеи серебряную цепь-удавку, такую же, как у пса, умудряясь бить ноги мучителя своими острыми пятками и пронзительно кричать. Ее крики уже перешли в хрипы. И неизвестно, чем бы закончился исход борьбы, если бы перед ними не предстала голая рыжеволосая молодая женщина.
— Нехорошо маленьких обижать, разве тебя этому родители не учили? — сказала она, погрозив пальцем перед носом обалдевшего молодого мага, а затем резко ударила его указательным пальцем другой руки в солнечное сплетение. Того сразу скрутила острая боль, и он схватился за живот, выпустив косу. Маленькая девочка, освободившись, последний раз пинула его со всего размаху своей ножкой.
— Дурак, — прохрипела она в сердцах, прячась за мать.
— Давай снимем эту бяку, — сказала Мария, снимая с девочки цепь, предварительно обернув свои руки лопухом, а затем приказала:
— Анна, сумки! Александра, в воду! Встречаемся в нашем месте — и, обернувшись огромной рыжей кошкой, метнулась в сторону леса.
Черноволосая девочка быстро подхватила три котомки, надела их на себя и тоже направилась к лесу, в то время как светловолосая со всех ног засеменила к речке и, рыдая, плюхнулась в воду, как будто захотела утопиться от отчаянья.
Молодой человек сквозь муки боли не поверил своим глазам, когда маленькая фигурка с черной косой замерцала и исчезла, так и не достигнув кромки леса. А следом за ней пес, стряхнув с себя цепь, потрусил в ту же сторону, мотая из стороны в сторону своим пушистым задом.
Тем временем освободившийся от шали-паутины маг внимательно рассмотрел одежду Марии, оставленную около окна, вышел из дома и направился на место «боевых сражений».
Подойдя к своему ученику, он быстро ткнул пальцем в три точки, находящиеся в области ключицы, — боль сразу отпустила юношу.
— Что, боевой маг, дворового пса от оборотня отличить не можешь? — сказал он, посмотрев на клочки шерсти, прилипшие к цепи, и присел на корточки, чтобы внимательно все рассмотреть. Маг шарил руками по земле, заглядывая под каждую травинку, просеивал через пальцы пыль и мусор и постоянно принюхивался.
Затем спустя какое-то время резко выпрямился, держа в своей ладони три жемчужины. Он поднес их ближе к глазам.
— Мавка речная, жемчужная, прошедшая первую инициацию, — сказал он, заворачивая жемчуг в платок и пряча его за пазухой.
Дальше он начал изучать сухой кустарник и наконец снял с сучка маленькое пуховое перышко, черное с красным отливом:
— Василиск Огненный. Кстати, ты не заметил, она уже мерцала?
— Да вроде бы нет, только как будто сгинула, когда к лесу бежала, — сказал он, рассматривая след от зубов на своем запястье.
— Ясно, значит тоже инициированная. Вот ты и ответила на мои вопросы, Мария, — сказал маг сам себе. — Кстати, а Мария в кого обернулась?
— Да вроде в кошку рыжую, здоровую, на рысь похожую. Учитель, мне этот василиск руку прокусил: я, что, оборотнем стану?
— Сам ты кошка рыжая, неуч. Кстати, завтра к утру перечитаешь книгу «Редчайшие виды нечисти», вот и ответишь на свой вопрос. И не забудь, что оборотневый цикл трое суток с момента укуса, так что вот тебе и теория с практикой в сочетании с уровнем необходимости. А теперь поехали, мне нужно на Ковен магов успеть. — И они направились к месту, где оставили своих лошадей.
— Учитель, а если не кошка, то кто?
— Золотая Пантера.
— Что?! Золотая Пантера?! Так это же сказки! — остановившись, воскликнул ученик.
— А вот и нет, мой юный друг, не сказки, а легенда. Поэтому к твоему домашнему заданию прибавляется еще и книга «Народный эпос: вымысел или реальность?».
— Это тоже «уровень необходимости»? — сказал, насупившись, ученик.
— Нет. Ликвидация безграмотности, — ответил наставник, закидывая ногу на коня.
И они молча тронулись в путь к близлежащему источнику силы, откуда можно было сделать портал прямо в Академию. На протяжении пути каждый думал о своем. Ученик, сидя в седле, баюкал свою руку, постоянно прислушиваясь к ощущениям в теле, и гадал о том, начались ли в его организме необратимые процессы или нет.
Боевой маг постоянно почесывал руки и лицо после атаки шали-паутины и размышлял о том, что на Ковен магов он везет важные новости и теперь в магическом мире грядут большие изменения.
А тем времени Мария сидела на земле, прислонившись к стволу, и гладила по теплой мокрой вздрагивающей спине свою приемную дочь-мавку, которая уткнулась лицом в ее живот и между всхлипами жаловалась на злого дядьку, который накинул ей на шею отвратительную штуку, которая ее душила и жгла, а потом, когда она пыталась ее снять, обожгла свои ладошки, и как она теперь будет заплетать свою косу. Ее слезы катились по щекам и скатывались в подол Марии белыми речными жемчужинами. Сидящий рядом Пых подвывал ей в унисон. Другая ее дочь, прислонившись к ее левому боку, просто тихо сидела, понурив плечи.
После того как Мария прибыла на условленное место, она достала из дупла заранее приготовленную одежду, оделась, развела костер и села у дерева, ожидая своих дочерей. Затем прибыла Анна с сумками, а через короткое время послышался всплеск воды и из речки появилось маленькое мокрое существо, которое с разбегу со слезами кинулось в объятия Марии. Мария обработала мазью ожог на шее и руках девочки, который затянулся прямо на глазах, и стала успокаивать свою дочь, у которой была истерика после первого в ее жизни серьезного потрясения.
Так они и сидели, наблюдая заходящее солнце. Мария думала о том, что теперь от Ковена магов ей никак не отвертеться, и о том, как же быстрее научить своих дочерей выживать в этом жестоком мире.
Александра внутренне радовалась, что у нее есть матушка, которая покажет всем злым дядькам. А черноглазая Анна размышляла о том, что что-то неправильное происходит вокруг, ведь они ничего никому плохого не сделали, и почему они должны переезжать с места на место, и за что на них обозлились дядьки? Может, потому, что они с Александрой испортили матушкину колоду карт? Так ведь, судя по всему, матушка их уже простила!
Солнечные лучи последний раз погладили верхушки деревьев, прощаясь до следующего утра. С реки подул прохладный ветерок, теребя волосы молодой женщины и двух девочек.