- Слава Монолиту! Старший офицер Прибой роту адептов «Монолита» построил.
- Вольно, Прибой, – ответил спокойно Ахилл и вгляделся в лица солдат. – Адепты «Монолита», готовы Вы ли отдать жизнь за священный кристалл?
Все единым хором закричали:
- Так точно! Слава Монолиту!
Алиса тихо переступила с ноги на ногу, пытаясь спрятаться за парнем, который стоял впереди нее, но это не сработало.
- Адепт Китана! Выйти из строя, – приказал Ахилл, увидев разбитое лицо Алисы.
Алиса про себя выругалась и строевым шагом вышла вперед, не пытаясь скрывать синяк, который покрыл смуглую кожу под правым глазом и разбитые губы.
Ахилл подошел и, взяв Алису за подбородок, осмотрел характер повреждений. Девушка нечаянно вздрогнула от прикосновения ледяных пальцев командира. Его серые глаза внимательно вглядывались в побои.
- Что это? – тихо спросил он и отошел на несколько шагов назад.
Алиса краем глаза видела, как замерли все бойцы «Монолита» и, как нервно заводил желваками Прибой.
- При прохождении учебно-тренировочного комплекса упражнений на плаце, непредумышленно нанесла себе повреждения, споткнувшись о кусок арматуры, – соврала девушка, четко и ровно отрапортовав ложь.
Ахилл нахмурился:
- Значит кусок арматуры? – переспросил он. – Хорошо, – он тихо подошел к Прибою и продолжил. – Надеюсь, офицер, у тебя больше никто не споткнется?
Прибой гневно взглянул на Алису и ответил:
- Так точно, старший офицер Ахилл, никто!
Ахилл презрительно глянул на офицера и прошипел:
- После построения ко мне!
День подходил к своему логическому завершению. Казалось, этот месяц, который Алиса провела в строевой подготовке «Монолита», был самым тяжелым за всю ее жизнь. Бесконечные избиения и крики от офицеров, насмешки других адептов – жизнь стала невыносимой. Абсолютно невыносимой. И когда это все закончится? – Неизвестно.
Алиса тяжело тянула ноги к своей комнате по темному и мрачному коридора расположения части “Монолита”. Все солдаты почти уже разошлись по своим койкам, чтобы завтра в шесть утра встать на зарядку. Все почти как в армии, только еще молитвы Монолиту и походы в бой. «Монолитовцы» были каменными изваяниями, без эмоций на лице и без всяких моралей и принципов. Кратки и неразговорчивы. А вот молодняк, или, так называемые адепты, сумасшедшие. Безумцы. Хохот и истерики, горящие взгляды. Безжалостные убийцы, маньяки. Когда их выпускали в бой, бедные были противники. Ну и ладно.
Зато о прошлом Алиса почти забыла: просто было некогда, физическая боль затмила психическую.
До комнаты еще метров десять. Ну и тьма. Ай! Еще и ребра болят сильно.
Шорох впереди заставил насторожиться: кто там? Только не неверные! Для драки сейчас не время.
Алиса остановилась и прислушалась, затем повернулась и направилась обратно, чтобы не искушать судьбу. Удар – другой и кто-то прижал ее к стене.
- Почему главный за тебя так переживает?
Голос незнакомый, но глаза, привыкшие к темноте, смогли увидеть, что это были адепты: их было трое. Некоторые хищно усмехались, один держал ее за руки, сильно вжимая в кирпичную стену.
- Я не знаю, – растерянно пробормотала Алиса, пытаясь вырваться из крепкой хватки молодого «Монолитовца». – Пустите меня, пожалуйста.
Удар в живот от другого адепта пришелся внезапно. Алиса согнулась пополам, но ее подняли снова:
- Ты не поняла? Кто ты Ахиллу? – спросил «Монолитовец», прижав ее за горло к стене.
- Никто! – занервничала Алиса. Рассказывать об «Антидоте» нельзя. Точка!
- Лжешь! – закричал парень и поднял Алису за горло по стене вверх.
Дыхание перехватило, а позвоночник захрустел под весом тела. Стало по-настоящему страшно. Ноги оторвались от земли, и теперь она, едва дыша, смотрит на них сверху вниз.
- Я... – голос не получается выпустить из груди, как вдруг ее резко отпустили. Она рухнула на пол и постаралась отдышаться. Удар. Во рту появился привкус крови. Кто-то схватил ее за воротник рубашки и снова кинул к стене.
- Попытка номер два.
- Я не знаю, – снова ответила Алиса.
Парень, который держал ее за горло, провел другой рукой по ее щеке:
- Раз ты правду говорить не хочешь... – он улыбнулся.
- Пошел к черту, мразь! – девушка рванулась из крепкой хватки, но стало понятно, что как бы искусно не владела ударом женщина, она все – равно проиграет в бою даже самому слабому мужчине. Максимум, что она смогла сделать, так это увернуться от еще одного удара и зарядить правой ногой по его колену.
Мужчина не ожидал такой прыти и на момент выпустил пленницу, но другие его товарищи не теряли времени даром.
Удар ножом в бедро. Алиса буквально заскулила от боли.
Рев злобы и ненависти разыгрался внутри адептов «Монолита» и они швырнули ее на пол и снова посыпались удары ногами. Внезапно по темному коридору пронесся крик: Тревога!
Стало слышно, как за дверями комнат, в которых спали бойцы, стало шумно.
Молодые адепты, до того момента, так чудно избивающие Алису, огляделись и бросились к своим комнатам, чтобы никоим образом не попасть под подозрение. В коридоре загорелся свет. Кто-то выбежал из комнат, кто-то просто переступил через нее. Сознание терялось в тенях бегущих солдат. Кто-то подхватил ее и оттащил к себе в комнату. Боль заполонила разум. Слишком больно.
Сквозь веки пробивался слабый свет от сороковаттной лампочки и снова боль. Алиса захрипела, кто-то сунул ей вафельное полотенце в рот, пахнущее антибактериальным препаратом. Бедро зашивали. Каждый прокол от раскаленной иголки сводил с ума.
- Черт, она вся избитая! – сказал кто-то.
- Скотина, из Прибоя всю правду вытрушу! На Затон отправлю. Ахилл приказал ее оберегать, – заметил другой неизвестный.
- Блин, пресвятой Монолит, нож почти до кости достал. Давай артефакт! И эти неверные снова лезут. Если бы не тревога, то прибили бы ее.
- Вот точно молодняк взбесился! Сволота! – ответил другой медик. – Держи.
- Ой-йо, тут гноя полно, промывать нужно.
Следующая волна боли, казалась, разорвала все ткани на ноге и снова утащила Алису в жаркое полутемное, красноватое пространство болезни.
День ото дня в руке все больше приживался автомат ФТ-200М, выданный Ахиллом. Казалось, что он почти сросся с ладонью, стал ее вторым “я”. Сзади послышалось едва заметное шуршание, которое неопытный сталкер не услышал, но теперь не она...
Удар ножом от плеча – и условный противник был сражен. Подготовка «Монолитовцев» была более чем серьезной. Полоса препятствий с неожиданными “сюрпризами”. Ну, на этот раз даже очень легко. Алиса злорадно усмехнулась, глядя на мертвую псевдоплоть, чье мерзкое мертвое тело лежало посередине зала тренировок “Монолита”.
Этих мутантов использовали сектанты для улучшения боевых навыков своих бойцов, просто разводили для убоя, если вкратце. После того случая, с адептами, Ахилл заставил Алису докладывать о любой выходке со стороны и провел краткий, но безумно полезный разговор с Прибоем, после которого ее перестали регулярно избивать. Некоторые стали относится к ней почти, как с равной. Что уж он им сказал? Нож с хрустом был вынут из черепа твари. Алиса обтерла его о свою черную борцовку, на которой теперь остался багровый след с ужасающим запахом крови.
- Китана! – раздался голос с коридора, нависающего над залом, прямо под потолком. – Зачем ты тратишь силы на этих бедных животных, когда тебя через час ждет настоящая битва?
Алиса резко развернулась и, улыбнувшись, ответила:
- Любой бой полезен для воина.
Ахилл рассмеялся и спустился по лестнице на пролет ниже. Сегодня его серые глаза источали радость, так редко являющуюся к командиру отряда.
- Сестра, ты должна беречь силы.
- Теперь все изменилось, брат, – серьезно произнесла Алиса, подбирая автомат с земли и, быстрым шагом поднимаясь по крутой лестнице. – Я стала жить новой жизнью, которой, кажется, должна была жить всегда.
Вся та боль, причинённая ей от рук офицеров и сослуживцев, сыграла неплохую роль в ее жизни. Появилось ощущение реальности происходящего, которого раньше не было. Жить за спинами у других, безусловно, приятно и легко, но выживать приходится ей одной. Зона дала ей ложное представление о легкости жизни в этих местах, предоставив Алисе пройти ее опасные места вместе с опытными сталкерами. Алиса все чаще задумывалась о том, почему им так везло? Ведь теперь ей приходится несладко. Однажды, даже чуть в аномалии «Ведьмин студень» не осталась, если бы не случайно выпавшее в него ружье, которое помогло его обнаружить. Теперь каждый шаг ей давался с трудом. А сколько у нее уже ранений – не сосчитать. Шрамы украшали ее руки и ноги, напоминая о тяжелой жизни любого, кто придет в ряды сталкеров. Лишь месяцы постоянных тренировок развили в ней ту небольшую силу, с которой она училась справляться. Десять часов в сутки, бесконечные тренировки. Шесть дней в неделю. Лишь день был отведен для того, чтобы хоть немного выспаться и отдохнуть. Пять месяцев на попытки перекроить себя. Кажется, ей это немного удалось. Убивать стало легко. Не нужно заморачиваться на лишних мыслях. Появилась жестокость, которая нужна для того, чтобы отомстить за свою жизнь. За то, что она не увидит свой город, свою семью, не выйдет замуж, не услышит смех своих детей, не будет ничего этого. Никогда. Жизнь пошла под откос. Поздно что-либо менять.