- Что это? – повторила Алиса.
Дегтярёв нахмурил брови и осмотрел запястья Светлова, затем шею, а после, наклонился и осмотрев его правый бок, шумно выдохнул и сказал:
- Черт! У него «Антидот Химеры»!
Военный вышел из зала, а Алиса тоже попыталась увидеть этот «Антидот Химеры». Заглянув с другой стороны софы, она увидела, что у Светлова по всему правому боку была наколота татуировка в стиле «Трайбл»: черные массивные узоры, переплетались между собой и заходили на руку наемника, а в самом центре рисунка, точно под кожей, была черная точка, введенная не тату-машинкой, а шпирцем. Алиса взглянула на отметку Светлого и на свое запястье, где находилась точно такая же, только синяя точка.
« Это и есть «Антидот»?» – подумала девушка. – «Значит, он есть не только у меня?»
Романова решила разузнать, что это вообще такое и, накрыв одеялом, спящего наемника, вышла на кухню. Комнату окутывал дым сигарет, на табурете за небольшим кухонным столом сидел Дегтярёв. Красный огонек сигареты тлел в полумраке, освещая лицо мужчины, при затяжке. Даже в темноте было видно, что вся мебель, все предметы сохранились еще с советских времен. Даже радио, которое она видела только у бабушки в деревне, было такое и, кажется, оно ловило какую-то волну.
- Садись, – проговорил Александр, гася сигарету о пепельницу, открывая форточку. – Уже десять лет не курил, а тут сорвался...
В окно ударил свежий, холодный ночной воздух, принося с собой звуки ночной Зоны: вой псевдособак и крики неизвестных птиц.
«А летающие мутанты бывают?» – подумала девушка, но тут же отогнала глупую мысль, наводящую страх.
Алиса села напротив военного. Столик был очень маленьким: на нем едва умещались чайник, пара кружек и тарелки. За спиной Романовой грохотал холодильник «Бирюса». Печка, пара шкафов на стенах и газовая колонка – все предметы, уместившиеся на маленькой территории. Из-за облаков вышла луна, яркая и такая круглая, освещая лица сталкеров.
- Ты это... Можешь курить, если хочешь,- проговорила Алиса, пытаясь не выболтать сразу все, что необходимо было спросить.
- Да, нет. Спасибо, – улыбнулся Дегтярёв, впервые поблагодарив девушку, которая смирилась с «солдафонским нравом» военного. – Надо беречь здоровье, тем более что убивающих факторов в Зоне предостаточно.
Алиса кивнула и улыбнулась. Наконец-то она почувствовала себя в безопасности. Стресс начал потихоньку спадать.
- А что это за квартира?
Дегтярев снова вздохнул и взглянул в окно на небо и, затянув с ответом, рассказал:
- Это квартира моих родителей. Мы жили здесь до первой аварии в 1986 году. Правда, я тут прожил всего год, – Дегтярёв улыбнулся и отхлебнул из кружки чай. – Я плохо помню это место, но говорят, что здесь был очень хороший город.
- А куда же вы потом переехали? – спросила Алиса, засмотревшись на ночные пейзажи, раскинувшиеся за окном.
- Мы с матерью переехали к бабушке, она жила в Донецке, – продолжил рассказ майор, размешивая сахар в кружке. – А потом, моему отцу, как ликвидатору, выдали квартиру в Москве. Плохо, что посмертно.
- Ой, – замялась девушка, узнавая нелегкую судьбу СБУшника. – Я соболезную...
Майор усмехнулся, и перевел взгляд на журналистку:
- Советская власть знаешь, скольких тут положила? Брось, жалеть надо не мертвых, надо жалеть живых.
Алиса замолчала, не найдя, что ответить. Дегтярёв, встал из-за стола, достал из буфета кружку, всполоснул ее кипятком, затем налил чай и поставил перед девушкой.
- Сахар будешь?
- Буду. – Кивнула корреспондентка.
Военный поставил перед ней хрустальную чашу с сахаром и снова сел напротив нее, глядя, как девушка жадно насыпает в чай четвертую ложку сахарного песка.
- После 1986 года я вернулся сюда, когда мне было двадцать шесть, – продолжил сталкер. – Мне пришлось соврать многим и прибавить себе семь лет возраста, чтобы отправиться расследовать причины провала операции «Фарватер», хотя нелегально я уже бывал здесь и был знаком с азами сталкерства.
- То есть, ты был направлен от украинской службы безопасности, расследовать причины провала какой-то операции? – уточнила Алиса.
Дегтярёв кивнул и снова отпил горячего чая:
- Теперь название этой операции совсем не секрет, а если тебе на уши будут лапшу вешать про «Фарватер», будет куда хуже. Тем более, что я смотрю, вопросов у тебя накопилось много. Сразу предупреждаю, что я не смогу дать ответы на секретную правительственную информацию.
Романова улыбнулась: наконец-то какой-то свет в конце туннеля, а не сплошные загадки. Вопросов, действительно, очень много. Девушка с удовольствием выпила глоток теплого и сладкого чая и спросила:
- Хорошо, а ты сможешь рассказать об этой штуке, – Алиса указала себе за запястье, где под кожей синело пятно, после инъекции. – «Антидот», верно?
- Ты начала с самого неудачного вопроса, – откровенно заметил майор, но, тем не менее добавил:
- Поскольку тебя эта тема касается непосредственно, то по требованию о неразглашении я смогу тебе рассказать.
- Чего?
- Не будешь кричать об этом на всех углах, журналистка?
-А-а-а, ну, нет, конечно, – растерянно согласилась Романова, понимая, что самое важное и тайное, агент СБУ и так не расскажет, а значит, просто запугивает, чтобы не трепала языком.
– Три года назад, – начал рассказывать военный, крутя в руках ложку. – В Зоне Отчуждения появилась новая группа ученых…
- Новая?
- Ученые всегда были в Зоне. Они приходили вместе с военными и изучали природу аномалий, артефактов, мутаций и выбросов.
- А выбросы…
- Ты будешь перебивать? – поднял брови Дегтярёв, постукивая ложкой по столу.
- Прости, – покраснела Алиса. – Много вопросов накопилось. Я слушаю. Продолжай.
- Так вот: ученые, которые прибыли сюда три года назад привезли с собой много нового оборудования. Они работали в тайном бункере, расположенным между затоном и станцией «Янов», но никого из посторонних туда не пускали. В охране бункера были одни наемники, а они, как ты знаешь, не разговорчивые и тем более, не сговорчивые ребята.
- Все кроме Светлова, – вставила ремарку Романова.
- Светлов – это отдельный разговор, – отмахнулся Дегтярёв и снова продолжил рассказ:
- Спустя полгода в Зоне начали расходиться слухи, что эти ученые разработали уникальный препарат, который поможет любому сталкеру стать более выносливым, живучим и обладать иммунитетом к выбросам.
- Такое возможно? – раскрыла рот от удивления журналистка.
- В Зоне много легенд и мы подумали, что это одна из новых баек. – Развел руками майор. – Спустя некоторое время, ученые, несмотря на свою консервативность, не смогли удержать все в тайне и раскрыли секрет своего супер-лекарства, проверенного лишь на лабораторных мышках. Данный препарат обещал безбедную старость своему создателю, который, к слову, оказался одним из бизнесменов-миллиардеров в Европе, решившему создать свою группу ученых, ради того, чтобы найти эликсир бессмертия здесь, близ ЧАЭС. Ведь такой препарат с удовольствием приобретет не только сталкер, но и любой человек, который хочет обладать такими суперспособностями.
- Это было опробовано на человеке? – удивилась Алиса.
- Да, – кивнул Дегтярёв. – Более того, из этого сделали целое реалити-шоу. Изменения в поведении подопытного сталкера – одиночку, по кличке Астат, транслировали в эфире, доступного только лишь на территории Зоны Отчуждения.
Романова хмыкнула:
- Свой эфир?
- Ты думаешь, что сталкеры письмами переписываются? – настойчиво спросил Дегтярёв.
- Нет, конечно, – Алиса подняла брови и кивнула. – Прости, я люблю задавать дурацкие вопросы.
- После инъекции, которую ввели Астату, осталось лишь небольшое белое пятно на том месте, где игла проткнула кожу…
Романова почувствовала, как гулко застучало ее сердце. Значит, есть еще такие, с этими инъекциями? Что же было дальше?
- Первые три дня с Астатом ничего не происходило. За ним следили медики и военные. Ученые следили за пульсом, дыханием и постоянно проверяли его физические показатели. Успех был ошеломительным: показатели выносливости, жизнеспособности были на высоте. Парень мог с успехом выпить раскаленного железа и его организм с этим бы справился.