— Ты меня не бросишь? — Лиза наивно и доверчиво посмотрела мне в глаза, — ты будешь со мной рядом?
— Ну, а куда я денусь? Нам щас вместе держаться надо, что пиздец… то есть… Очень надо!
— Игорь!.. — ладони Лизы легли мне на щеки, сжав их, так что губы вытянулись вперед. Глаза девушки сощурились, пытаясь изобразить томный взгляд с размазанными тенями, — ты самый храбрый сталкер, из всех, что я видела!
— Йобанаврот… — невнятно пробормотал я, не зная, как быть. Вроде отталкивать девушку неприлично, но и давать надежд на наше совместное светлое будущее тоже не хочется. Осторожно подался назад, когда настырная девушка потянулась за поцелуем. В этот момент, до слуха донеслись чьи-то неясные сбивчивые бормотания.
— Тихо! — оттолкнув практикантку от себя, я поднял руку, показывая было возмутившейся девушке, чтоб не проронила ни звука.
Точно был чей-то голос, но был он негромкий, где-то впереди в тумане. Обернулся назад, надеясь увидеть каменные стены остановки, но тщетно. Тогда шепнул Лизе держаться ближе ко мне. Девушка уцепилась за ткань моей куртки, как мамонтёнок за хвост своей волосатой мамы. Медленно ступая в траве, я двинулся на голос, стараясь вслушиваться в него и различить отдельные слова. И с каждым шагом голос становился ближе…
— Нет… Не оставляй меня!.. — лепетал он жалобно, но так при этом знакомо, — озари!.. своим светом!.. Великий Монолит!..
Сердце болезненно ударилось о грудь. Взяв автомат в одну руку, я помчался на плачущий слабый голос. Лиза что-то недовольно вякнула, еле поспевая за мной.
— Брелок! — закричал я, и это будто подействовало как волшебное заклинание. Туман расступился, открыв мне сидящую в траве монолитовку. Смотрела она вперед, широко раскрыв светлые глаза в диком ужасе, сжимала голову обеими руками. Побелевшие губы дрожали, проговаривая отчаянную молитву своему Богу.
— Брелок?! — я бухнулся перед ней на колени, положив ладони на плечи. Вскрикнув, фанатичка дёрнулась, попыталась отползти назад, но я не дал. Остановил, посадив обратно, — Брелок, ты что?! Это ж я, Игорь! Не узнала, что ли?!
— Игорь? — удивленно повторила девушка, глядя куда-то в сторону всё тем же напуганным пустым взглядом, — это ты?.. Я не вижу тебя…
— Да вот же я, — я погладил сектантку по коротким волосам, — и Лиза вот тут! Ты чего, а?
— Привет! — Лиза села с другой стороны от меня. Если не считать взлохмаченные волосы и размалёванное как у психа лицо, то по взбодрившейся практикантке и не скажешь, что пару минут назад носилась по полю, облепленная насекомыми.
— Я не вижу… — повторила Брелок потухшим голосом, — я ничего не вижу… Я ослеп!..
И правда, глаза её смотрели перед собой и ничего не различали. Нутро моё снова облилось холодом. Как же так? Неужели так газ того бандита подействовал? Видя, как Брелок начала колотить крупная дрожь, а на слепых глазах появились слёзы, я прижал её крепко к себе.
— Тише-тише… Мы что-нибудь придумаем… Всё будет хорошо!.. — успокаивающе бормотал я ей, но сам понимал, что ни черта ничего хорошего не будет. Слепой сталкер, считай, уже ходячий труп. Калеки долго в Зоне не живут, особенно, если она сама их уродует. Правда, знал я одного сталкера, что справляется с одной рукой, потеряв вторую в пасти химеры. Теперь у него протез, да и дело совсем другое. Тут один из главных органов — зрение. Что делать со слепым монолитовцем и как помочь, я не знаю. Но бросать Брелок здесь я точно не буду!
— Давай, вставай, — я помог девушке осторожно подняться. Придерживал её с одной стороны, а Лиза заботливо пристроилась с другой. — Дойдём до остановки, там посидим, подумаем, чего делать…
Обратно шли теперь невероятно медленно. Брелок боялась сделать лишний шаг и споткнуться, переставляла ноги неуверенно, вцепившись в мою руку. Лиза тихо ободряла её, уверяя, что не всё уж так плохо. Мол, живут люди и слепые. Вряд ли её слова хоть как-то утешили бедную фанатичку. Мысли у меня в голове крутились, сбивали друг друга. Одна была хуже другой. Начиная от общего хренового положения, до состояния сектантки и потерянной собаки. И внезапно их разогнал громкий громовой выстрел. Заставил нас остановиться в нерешительности, слушая, как он растворяется в тумане, переплетаясь с паническими криками.
— Костя! Это точно он! — обрадованно воскликнул я, — Брелок, слышишь?! Воюет там с кем-то!.. Ой, блять.
Отпустив руку Брелок, я строго наказал Лизе идти за собой след в след и не отступать ни на шаг. Девушка, несколько испугавшись ближней пальбой, быстро кивнула, крепче сжав локоть сектантки. Я старался идти быстро на звуки стрельбы и воплей, но при этом часто оборачивался, проверяя, не отстали ли девчонки. Резво взбежал на пригорок, потеряв ненадолго из виду Лизу с Брелок. Присев на одно колено позади остановки, я упёр приклад автомата в плечо, глядя поверх мушки. Конечно, ничего не видел кроме поднадоевшей белизны. А пальба, между тем, стихла…
— Эй! — выкрикнул я, — Костя, не шмаляй, это мы!
— Водяной! — с восторгом и облегчением выкрикнул где-то в тумане лаборант, — Лиза с тобой?! С вами всё хорошо?!
Перед каменным домиком, выплыла из белых облаков фигура Михайлова. Напуганный, тяжело дышит и раскраснелся после стрельбы, но осчастливленный нашим появлением.
— Господи Боже! — воскликнул он, вытирая пот со лба рукавом зелёного комбинезона, — вы не представляете как я… Да что я-то?! Вы все целы?! Лиза, вы в порядке?!
— Брелок у нас ослепла, — хмуро ответил я, помогая Брелок подняться на крутой холм. Всплеснув руками, Костя быстро затолкал пистолет в кобуру и подскочил к нам, придержав Брелок подмышку. Мы усадили её на холодную деревянную скамью под каменным потолком остановки, и Михайлов поспешил помочь Лизе подняться к нам. Я же встал рядом с Брелок, разглядывая её. Из-за застывшего, ничего не выражающим взгляда, казалось, что сектантка ушла глубоко в себя. Пока я не стал беспокоить напарницу, а спросил у лаборанта:
— Саяна не видал?
— Нет, — тот мотнул головой, поправил очки указательным пальцем, — зато, не поверите, кто на меня тут напал…
— Кто? — не дожидаясь ответа, я сложил ладони рупором и крикнул в однотонную пустоту, — Саян!!! Ко мне, Саян!
Никакого ответа. Грудь начинала болеть сильнее, и снова каждый вдох давался с трудом. Пальцы подрагивали, желая поскорее ощутить мягкую тёплую чёрную шерсть. Я чувствовал, что пёс где-то совсем рядом, но почему-то не отзывается. Будто проклятая стена тумана мешает ему.
— Саян! — снова прокричал я и обреченно выдохнул, — ну так и чего у тебя тут было? Кто напал-то?
— Мертвецы, — хрипло и мрачно выдал Михайлов, отчего-то таким же невидящим взглядом, как у Брелок, глядя в туман, — мертвецы приходили… Я по ним стрелял…
— Какие мертвецы? — я непонимающе сощурился, слыша за спиной потрясённый напуганный вздох Лизы, — зомби, что ли?..
Тонкий визг-скулеж прорезал безмолвие тумана, ударив острой стрелой в сердце. Оно болезненно скрутилось, обливаясь кровью, падая в ноги и подкашивая их. От этого звука замерли и замолчали все, уставившись в одну точку. Там, где оканчивалась дорога и начиналась трава, зашевелилась чернота. Ступила лапой на асфальт и рухнула со стоном.
— Ты куда стрелял?.. — я сделал первый шаг, не видя вокруг больше ничего, кроме содрогающегося чёрного комка, — ты куда стрелял, ублюдок?!!
В несколько быстрых шагов добрался до края газона, упал рядом с трясущимся в судорогах псом на колени. Шерсть на груди и левом боку взмокла от крови, из открытой пасти пенилась кровь. Глаза любимого пса демонстрировали только налитые кровью белки. С каждым частым выдохом выходил сиплый скулёж.
— Игорь! Я клянусь, я в зомби стрелял! Там не было твоего пса!
— Саян… — боясь трогать развороченную пулями грудь, я аккуратно приподнял голову собаки, ощущая горячее дыхание, — братишка! Саянушка!
Со скрипучим всхлипом, пёс судорожно дёрнул всеми четырьмя лапами и выпустил из лёгких последний вдох… Это как сон. Самый худший и самый страшный. Такого быть не может. Хватая воздух ртом, я прижал тёплую морду овчарки к своему лицу, и зарыдал в голос как мальчишка, потерявший единственного верного друга…