- Что, тоже любуемся! Я вот, как и Вы, тоже люблю один постоять на мосту, посмотреть. Успокаивает знаете, а то вот порою беспричинно всех вокруг ненавижу, кроме самого себя любимого, естественно… А здесь, вот хорошо и как-то спокойно. Мысли складываются как надо, да и о себе начинаешь правильно думать. А то вот считаешь себя порою пупом вселенной, перед которым все должны сразу разбегаться, тот стоит не здесь, это висит не там…Вы уж простите великодушно, если Вам докучаю, пойду, пожалуй, потихоньку…
Соне почему-то вдруг стало очень стыдно…
- Подождите , пожалуйста! А Вы можете постоять со мной… Немножко,,, - вдруг сказала она. – Меня зовут Соней… А Вы монах?
- Да какой я монах! – улыбнулся останавливаясь Филя. - Монахи же во!
Он поднял руку.
- А я так… Сочувствующий… Странник я. Фил, значит . Хожу по миру смотрю. Как люди живут, где и как , значит. Ну, и Бог меня терпит… Пока… Так вот и хожу…
Они замолчали….
- А Вы знаете, - сказал Фил. – Вот странно иногда получается. Довольно часто мы сразу определяем для себя, что за человек рядом. С другом, ну, или так скажем с потенциальным другом, - легко. И помолчать легко можно. Не угнетает это. Словно так и должно. А вот с человеком неприятным, молчать вроде бы как неприлично, но поговорить не о чем, да и , по большому счёту, совсем не хочется… Вот так вот…
Они замолчали. Под ними торжественно передвигала свои воды Москва-река. Проснувшееся солнце пока ещё безуспешно пыталось оторваться от горизонта. Старый знакомец ветер увлечённо перебирал стопки баннеров, а ласточки устраивали головокружительные пируэты в воздухе…
- Простите, - неожиданно для себя вдруг спросила Соня, нервно теребя шнуровку своего зонтика. - Наверное, это глупый и бестактный вопрос, но как Вы относитесь к самоубийству?
Над перилами моста повисла неловкая пауза…. Они немного постояли молча…
- Вы знаете, - медленно начал говорить Филя, словно взвешивая каждое слово.- ежегодно около полумиллиона человек на этой грешной Земле добровольно уходят из жизни. А сколько человек пробует, а сколько думает об этом…Самоубийство , как я грешный думаю, в большинстве своём или своеобразная месть окружающим, или малодушие, даже , если это называть своими словами - трусость. Как говорят, "от обиды человеческия, или по иному какому случаю от малодушия"
Вот Вы сейчас скажете, ну, как можно называть человека трусом, ведь он убивает не кого-то, а себя… Так я вам на это скажу, что и много тысяч самых геройских поступков совершены из-за трусости, боязни за свою собственную шкуру. Так и это… Сколько самоубийств было совершено из-за боязни ответственности за свои поступки и за судьбу других, из-за боязни предстоящих бед или будущих стеснённых условий, из-за неверия ни в собственные силы, ни в Бога… Решение то простое и неказистое, вроде лежащее на поверхности, но страшно глупое и , что самое страшное, не возвратное…
Это порою, как в детстве, спрячется ребёночек в чулан и не видать его. И от ответственности ушёл и вроде как тихо и спокойно… Но ведь выходить-то всё равно придётся, и отвечать за своих поступки тоже… Не решает это проблемы, как не верти, а не решает… Откладывается на потом это решение…
- Ну, а месть?.. – тихо спросила Соня.
- Месть?.. – Филя с участием посмотрел на неё. – Ну,что такое месть Вы небось сами знаете… Постоянно думает об этом человек, просто упивается… Вот увидите меня в гробу, сразу поймёте кого потеряли. Будете плакать и убиваться, да вот только поздно будет. Нету уже меня. И вот представляет себе он эту картину и самому жалко себя любимого до слёз и радуется, что эти истуканы – родители, или предметы любви, или друзья-знакомые будут мучиться. Помучайтесь , как и я! Мелкое такое гаденькое мстительное чувство, удивительно глупое , но страстно живучее. И прокручивается оно, словно ремень на шкиве с утра и до вечера, обрастая цветастыми подробностями. В придумывании пакостей ближнему мы непревзойдённые мастера. Только кому мы так хоти отомстить? А, как правило, самым близким людям, которых всё же любили и продолжаем любить и которые очень любят нас. Всему остальному миру мы не нужны. Помните, «отряд не заметит потери бойца и яблочко песню допел до конца». Поучается, мы мстим связанному с нами, то есть самим себе… Самое , пожалуй, ужасное, что все иные свои глупости мы можем исправить. Все, кроме этой… Получается как в сказке про Колобка, я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл… Да только и от себя ты тоже ушёл…
Вам, Соня, никогда не казалось странным, что церковь не отпевает самоубийц и считает это тягчайшим грехом , который она на земле уже не может отпустить, так как всякий грех отпускается только при покаянии. Мы, Соня, "…знаем, что любящим Бога, призванным по Его изволению, все содействует ко благу" (Рим.8:28). Я верю, Соня, что все скорби и беды в течение всей нашей жизни, никогда не даются сверх сил человека. Собственный крест не может быть неподъёмным… Парадокс, но когда нам надо какую-нибудь вещь мы горы свернём, а когда касается понимания другого человека не можем приложить и одной тысячной доли этих усилий. Сколько трагедий произошло из-за глупого непонимания, неумения просто выслушать и понять другого, не безразличного тебе человека. Вместе с апостолом Павлом Церковь призывает: Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов (Гал. 6, 2)".