Так вот, Топа почувствовала Куклу и принялась гавкать и рваться на улицу. Дед её сначала пытался утихомирить, но видя, что Топа никак не успокаивается, вышел на улицу, посмотреть, кого нелёгкая принесла. Глядь, стоит Кукла у соседского забора .
- От люди!- Заголосил дед, - Мало того, что нажрутся, так и скотину обратно лень привести…
Да и осёкся… Глядь, в телеге приоткрытый гроб. Бедная Агафья почти вывалилась из храмины , вся запорошена снегом. Как не перевернулась только… А дед, покойников очень боялся. Позвал жену. Кое-как с охами и ахами запихнули бабку Агафью обратно в гроб, забили крышку. Дед поорал на всех, да делать нечего, повёз Агафью обратно. Всю дорогу матерился и боялся обернуться обратно…
В это время Чекушка, Гришка Сизарь и дед Черчиль, уже основательно протрезвев, искали по всем весям сани с Агафьей, матеря почём свет Куклу… Два одиночества встретились на полпути, и , как это ни странно страшно обрадовались друг другу… Похоронная троица, что гроб с Агафьей всё же нашёлся, а дед, что наконец-то, появились хоть какие-то люди. От души поматерившись и поорав друг на друга, они наконец-то предали многострадальную Агафью матушке-земле, ещё раз выпили за её упокой , предварительно как следует привязав куклу к одной из оград. и хором завалились в просторные сани. Кукла вновь притащила заснувшую после хлопотного дня похоронную процессию в деревню… Так бабка Агафья накаталась на своих похоронах….
Иван почувствовал, как в груди поднялось тёплое и одновременно щемящее чувство. Да, такая вот странная эта вещь – память, садомазохистское состояние души, когда близкие, родные воспоминания вызывают нестерпимую боль, непроходящую с годами, но остающуюся главным на всю оставшуюся жизнь…
Давно не стало Топы. Этого маленького лохматого клубочка миллиона собачих эмоций и безмерной верности. Топа всегда сопровождала везде своего друга Куклу и однажды, когда дед поехал в город , как обычно увязалась за ними. Около двух часов Топа ждала деда с Куклой возле колхозного рынка на противоположной стороне дороги, а когда они поехали обратно домой, побежала за ними и перебегая дорогу была сбита проезжавшей машиной. Целую неделю Кукла отказывалась от еды и призывно ржала. Топу похоронили возле большой , раскидистой сливы, где она любили лежать и ранней весною, она радовала всех удивительным белоснежно-розовым покрывалом своих цветов… Наступление цивилизации резко уменьшило диапазон работы Куклы. В поля вышли тракторы, машины полностью заменили лошадей, оставив только под капотом воспоминания в виде лошадиных сил. Кукла ушла на заслуженный отдых. Её кормили и лелеяли, как заслуженный ветеран она возила ребятишек и молодых на свадьбах. И вот однажды она стала задыхаться. Ветеринар Семёныч, основательно осмотрев кобылу, соболезнующее посмотрел на деда и сказал:
- Иван Петрович! Жир и покой – худшие враги лошади, а ещё старость… Всё отбегалась Кукла… Тут, Петрович, медицина бессильна… По научному – сердечная недостаточность… В общем, как ни печально – на мясо…
И предваряя все увещевания деда, добавил:
- Сам знаешь, для меня она самая лучшая в деревне лошадь… Она ж мне жизнь спасла… Помнишь три года назад я у тебя её брал жену в роддом в город отвести… Так на радостях на обратном пути с Ефремом, свояком поддали и помчали, а перед мостом Кукла резко встала, мы чуть с телеги не полетели. Ну, я давай её хлестать, а она ни в какую. Слез с телеги – глядь, а мост разобран посередине. Ремонт… Так и живые остались… спасибо Кукле!.. Но здесь, Петрович, ничем помочь уже не смогу… Так, что извини…
Дед долго не находил себе места, бабка узнав заголосила в голос… Ваня вспомнил, как от них детей всё это тщательно скрывали и в один из дней Кукла исчезла… Дед сказал, что её увезли на лечение в какой-то лошадиный санаторий и что, когда она поправится, она обязательно вернётся… Только при этом, он подозрительно сопел и тёр глаза… Приехав в деревню на следующий год, Иван от соседского Гришки узнал, что Куклу продали цыганам… После этого известия он бросился к деду с расспросами. Дед сурово осадил весь Ванин обличительный пыл и пообещал выдрать Гришку, как сидорову козу, чтобы меньше болтал всякие глупости, но внутренним чутьём Ваня понял, что это правда и довольно долго не разговаривал с дедом… Уже будучи взрослым, он узнал от бабушки, что дед не смог отвести Куклу на живодёрню и продал цыганам, которые клятвенно обещали, что с помощью трав подлечат Куклу и она ещё немного побегает в табуне. Получилось как у Пушкина в песне о вещем Олеге… Дед даже приплатил им денег, чтобы кормили Куклу до самой смерти… Действительность оказалась, как обычно прозаичнее…Цыгане погнав её с табуном, увидели , что она выдержать общий ритм не сможет и через несколько километров Куклу зарезали на мясо, оставив освежованные кости в овраге… Через несколько дней их останки Куклы обнаружили деревенские ребятишки и дед с ветеринаром предали их земле на Лошадином холме, удивительном природном возвышении в трёх километрах от деревни, с котрого открывается удивительный вид на деревню и окрестности…
В сало автомобиля стояла подозрительная тишина…. Маня переместился на заднее сидение и деловито устраивал свою голову на салонной подушке…Он понимающе посмотрел а Ваню, увлажнившиеся глаза которого , подозрительно поблёскивали в зеркале заднего вида:
- Время , Ваня, субстанция подвижная и остановить её, увы, не в наших силах. Но мы не так уж и беспомощны в борьбе с ним… У человека есть удивительная вещь – память… С её помощью, мы будем всегда рядом с теми, кто нам близок и дорог… Эти стоп-кадры замороженного времени только наши и даже всемогущее время не в силах отнять у нас этот непостижимый дар… Это самое ценное и дорогое что есть у нас… Надо только помнить главное – грустить, но не убиваться, помнить и радоваться, радоваться, что нам так повезло, что это случилось с нами и в настоящем быть достойным своей памяти, достойным памяти своих близких… Как это не парадоксально, Ваня, но внешние обстоятельства часто вытекают из внутреннего мира человека. Мы делаем этот мир под себя, хотя часто кажется, что всё происходит наоборот, поэтому оставаться хорошим существом – это , по большому счёту, твой вклад в преображение этого бренного мира в лучшую сторону. А те твои самые тёплые воспоминания – это твой вечный НЗ, неприкосновенный запас самого доброго и лучшего, что остаётся в твоём сердце навсегда…
Глава 10, в которой автор пускается в исторический экскурс об омлете и делится с читателем гастрономическими предпочтениями Фила, а также узнаём, в чём главное предназначение Гавриила…
Фил сидел в очередном памятнике американского фастфуда на российской земле… К еде он относился весьма спокойно. Я бы сказал политически нейтрально. Анафемствовать по поводу Мак Дональда ему бы никогда не пришло в голову. Чего только не едят люди. Едят ведь, например, в Китае все, что может летать, кроме самолетов, и всё, у чего имеется четыре ноги, кроме стола и стульев. Девиз: - «Нет ничего несъедобного, есть плохие повара», можно спокойно вывесить на видном месте в любой китайской забегаловке.