Я сел рядом с машиной, положив оружие рядом и пытаясь хоть немного прийти в себя. Дышалось тяжело, но всё равно легче, чем раньше. Мы были живы, и это уже казалось чудом.
Лера, по традиции, нашла способ снять напряжение. Она вытащила флягу, открутила крышку и, поморщившись, понюхала содержимое.
— Ну, живчик, — усмехнулась она, поднося флягу к губам и сделав осторожный глоток. — Надеялась, что это будет именно он, когда снимала с мура. Чёрт, уроды — на самогоне его, что ли, делали⁈
Она скорчила такую гримасу, что у нас всех возникла та же мысль. Лера протянула флягу по кругу, и каждый из нас сделал по глотку. Я попробовал — вкус был отвратительный. Горечь обжигала горло, а запах напоминал жуткую смесь резины и дешёвого спирта.
— Да, это точно не чистяк, — выдавил из себя Гвоздь, морщась так, будто проглотил раскалённый уголь. — Ладно, зато дезинфекция.
Катя тоже отпила, но сразу же отвернулась, выплюнув остатки на землю.
— Это худший рецепт живчика — пробормотала она, глядя на флягу с отвращением.
Мы все переглянулись, и на мгновение напряжение спало. Даже такие мелкие моменты — отвратительный вкус этой гадости — могли вернуть нас к реальности. Но мы знали, что это не продлится долго. За углом было что-то большее, и каждый это чувствовал.
Лера забрала флягу обратно, заглушив нервную усмешку.
— Нормально, что там, что тут — кругом дерьмо. Хотя бы знаем, что оно везде одинаковое.
Мы снова погрузились в тишину, прислушиваясь к каждому шороху. Улицы оставались пустыми, но звук, преследующий нас, затих. Может быть, нам повезло, и это «что-то» прошло мимо. Хотя ни у кого не было полной уверенности.
Катя наконец отошла от Кулака, её лицо было бледным от напряжения, но она выглядела довольной. Его дыхание стало ровнее, а раны — менее глубокими.
— Дальше потянет сам, — сказала она, убирая руку. — Но если не будет времени на отдых, долго он так не протянет.
Кулак поднял глаза и кивнул в знак благодарности. Он понимал, что его состояние пограничное, но жаловаться не стал. Сейчас каждый из нас был на пределе, и никто не хотел выглядеть слабым.
Мы сидели в машине и около неё, пытаясь хоть ненадолго отключиться от происходящего, но время поджимало. Гвоздь первым решил, что пора двигаться.
— Надо выбираться, — сказал он, глядя в сторону улицы. — Если аккумулятор не сдох, двинемся прямо сейчас. Ещё чуть-чуть, и будем в бункере.
— Ладно, — кивнула Катя, переводя взгляд на остальных. — Все готовы?
Мы кивнули, поднимаясь на ноги. Гвоздь сел за руль и проверил двигатель. Машина завелась с пол-оборота, и на мгновение все выдохнули. Это была удача.
— Давайте быстрее, пока тихо, — бросил он через плечо.
Все забрались внутрь, снова заняв свои места. Не включая фары, Гвоздь направил пикап к главной дороге. Мы ехали осторожно, стараясь не привлекать внимания. Город за пределами кластера был тёмным, словно полностью вымершим.
Снова воцарилась тишина, только двигатель урчал под капотом, и каждый из нас вглядывался в дорогу вереди, в надежде побыстрее доехать до безопасного места.
Глава 8
Под утро, в полной темноте, мы наконец добрались до бункера. Машина, верой и правдой служившая нам на протяжении всего этого пути, уже не могла продолжать. Мы решили оставить её в нескольких километрах от бункера, спрятав между деревьями, чтобы не привлечь лишнего внимания. Тишина леса вокруг давила, и никто не хотел говорить вслух, но каждый из нас понимал, что с таким уровнем везения можно ожидать чего угодно.
Когда двери бункера наконец закрылись за нами, тяжесть последней ночи осела на плечах. Нас всех пробрал долгожданный выдох — мы были в безопасности, хотя и временной. Первым делом мы уложили Кулака на кровать. Он был истощён, но благодаря дарам Кати и Гвоздя его состояние не было критичным.
— Надо добить его до конца, чтобы к вечеру был как новый, — сказал Гвоздь, когда бросил свой рюкзак на пол и направился к кухне.
Я наблюдал, как он вытащил из шкафчика банку с горохом и принялся мастерить свой «особый» рецепт. Горох у него всегда был под рукой, и Гвоздь с лёгкостью принялся готовить свой фирменный раствор. В очередной раз он показал мне, как это делается, хотя я уже знал процесс наизусть. Рецепт был прост, но результат — всегда на высоте.
— Смотри внимательно, — сказал он, бросая горох в ёмкость. — Сначала заливаем уксусом.
Я кивнул, наблюдая, как он аккуратно льёт жидкость, пока горох начинает шипеть. Затем он быстро добавил соду, и смесь мгновенно вспенилась, как будто ожила.