До вечера мы успели пройти около двадцати пяти, может, тридцати километров. Дорога была тяжёлой, и чем дальше мы уходили от стаба, тем больше ощущалось напряжение. Искра всё время посматривала по сторонам, иногда останавливалась, чтобы осмотреться, и каждый раз её взгляд становился всё более задумчивым.
— Почему нас не подкинули хотя бы немного патрули? — наконец, не выдержав, спросила она, бросив на меня быстрый взгляд. — Это же можно было сделать незаметно, просто ускорить процесс.
Я усмехнулся и покачал головой.
— Скорее всего, в целях конспирации, — ответил я, не замедляя шаг. — Мы не работники стаба, не служба безопасности. Нас мало кто знает среди рейдеров. Идеальный вариант для разведки.
Искра нахмурилась, не сразу приняв мои слова, но вскоре кивнула, понимая логику. В мире Улья всё имело свои причины, и ни одно решение не принималось просто так. Если начальник СБ решил отправить нас пешком, значит, были веские основания для того, чтобы никто не знал о нашем задании. Если бы мы использовали транспорт или сопровождение, риск привлечь внимание муров был бы гораздо выше.
— В любом случае, — продолжил я, чувствуя, что напряжение повисло в воздухе, — мы уже в пути. Главное — не поднимать лишнего шума. Если всё пойдёт по плану, к концу недели мы уже вернёмся с разведданными.
Мы двигались дальше, стараясь идти быстро, но осторожно. Время несло свой отпечаток на наши силы, и каждый новый километр напоминал, что это не просто прогулка, а опасная миссия.
Когда я уже начинал задумываться о том, что пора искать укромное место — овраг или густой подлесок, где можно было бы устроиться на ночь, на горизонте появилось озеро. Спокойная водная гладь серебрилась под лучами заходящего солнца, а примерно в ста метрах от берега виднелся небольшой островок, окружённый зеркальной поверхностью воды. Это место выглядело идеальным для ночлега: достаточно удалённым, чтобы избежать неприятных встреч с заражёнными или мурами, и достаточно спокойным, чтобы восстановить силы.
Пробежав вдоль берега в поисках чего-то, что помогло бы нам добраться до острова, мы не нашли лодки или чего-то похожего на плавсредство. Однако мои поиски увенчались небольшим успехом — я обнаружил несколько поваленных деревьев, разбросанных недалеко от воды.
— Придётся соорудить плот, — предложил я, оглядывая найденные стволы. — Это наш шанс переночевать в спокойной обстановке.
Искра лишь слегка прищурилась, её губы дрогнули в едва заметной улыбке, и она кивнула. В Улье такие мелочи, как постройка плота, стали обыденностью, и мы оба понимали, что это будет куда лучше, чем пытаться заснуть на открытой местности. Мы быстро принялись связывать стволы в единую конструкцию. Я закреплял верёвки и ветви, а Искра, не теряя времени, проверяла каждый узел. Нам удалось справиться быстрее, чем я ожидал, и уже через час мы были на острове, уткнувшись в берег под глухой плеск воды.
Когда мы высадились на острове, я развёл костёр и начал подогревать консервы, которые мы взяли с собой. Искра, насквозь промокшая после короткого плавания, выкручивала одежду и старалась разместить её у костра, чтобы та быстрее просохла. Мы сидели, наблюдая за тем, как пламя тихо поедает дрова, и под медленное потрескивание огня разговор потёк сам собой.
Искра вдруг рассказала свою историю. В её глазах появилось что-то меланхоличное, словно возвращение к тому дню давало ей повод задуматься о том, как всё изменилось.
— Перезагрузка меня застала в пути из университета домой, — начала она, склонив голову и глядя в пламя. — Я сидела в автобусе, слушала музыку и думала о том, как проведу вечер. Всё было как обычно. А потом… туман. В один момент всё вокруг исчезло, и остался только этот зеленый, плотный, непроходимый туман. Автобус резко остановился, и я увидела, как из него вырвались первые крики.
Она сделала паузу, вздохнула, словно вспоминая те мгновения. Её голос оставался спокойным, но в нём чувствовалось напряжение.
— Я не понимала, что происходит. Все начали паниковать, толкаться, выбегать наружу. Я тоже выбежала. И тут оно появилось — чудовище. Сначала я даже не могла понять, что это такое, просто жуткая тварь, которая вцепилась в автобус. Сейчас я уже знаю, что это был рубер. Но тогда… — её голос слегка дрогнул, но она продолжила. — Я смогла убежать. Побежала, не разбирая дороги, через лес, по кластеру. Два дня бродила, чуть не умерла от голода и спорового истощения. Тогда я ещё не знала, что такое споры. Просто чувствовала, что с каждым шагом умираю.