Пока Мятный и Дима, поздоровавшись с дежурившими парнями, проходили к позициям и "расчехляли" оружие, Горец договорился со старшим на счёт пустышей. Трап вопросов задавать не стал, только кивнул, принимая оплату.
– Давай Дима, магазин на пятидесяти и ещё один на сотне. Для разминки. Пол магазина одиночными и остальное очередями, – сказал Мятный. Горец стоял чуть в стороне, наблюдая за сыном. Дима кивнул и начал целиться. Спустя несколько секунд захлопали выстрелы. Чуть больше минуты потребовалось мальчику, чтобы расстрелять первый магазин. Мятный всё это время смотрел в бинокль, отмечая попадания.
– Нормально. Но на последних очередях всё ещё вверх уводит. Уже не так сильно, но нужно работать, – произнёс Мятный. – Давай второй.
Дима сменил магазин и дождавшись кивка Мятного, снова начал стрелять. На ста метрах результат, ожидаемо, стал похуже, но для десятилетнего мальца всё равно отлично, о чём и сообщил Диме Мятный, похвалив его. Потом он посмотрел на Горца и тот кивнул. Дима чуть нахмурился. Отец подошёл и присел перед ним, посмотрев в глаза:
– Сын, сегодня мы не просто пострелять приехали. Сейчас дядя Трап выведет четырёх пустышей и тебе нужно их убить. Самому.
У мальчика сначала расширились глаза, в эмоциях тоже поначалу проскользнула радость, но спустя несколько секунд появился и страх. Нет, Дима и до этого видел пустышей, частенько специально показывали, а потом дядя Мятный их всех лихо расстреливал из пистолета. В самый первый раз мальчик испугался не на шутку, всё же слова это одно, а видеть их, совсем другое. Сами по себе они не были страшными, пугал их взгляд. Замутнённые, но полные ненависти и какой-то потусторонней злобы глаза, попросту вымораживали сознание. Ему после этого даже кошмары снились, правда, он никому о них не рассказывал. Даже вид крови и мозгов из развороченных выстрелами черепов потом не так сильно впечатлил мальчика, как этот жуткий взгляд. А сейчас Диме нужно самому их убить. И убить их можно только в голову, как тех смешных зомби из фильмов и это значит, что придется смотреть им в глаза. Дима, до этого так желавший, наконец, пострелять по заражённым, теперь начал сомневаться, растерявшись. Отец почувствовал метания сына и взял его за плечи, сказав:
– Не бойся. Я здесь. Но ты должен сам их убить, понимаешь? Ты должен перебороть свой страх, чтобы потом уже не бояться, когда придётся защищаться самому. А защищаться придётся и от более сильных заражённых. Ты уже большой и скоро мы с тобой начнём выходить из стаба, чтобы ты начал учиться понимать опасности вокруг. Эти пустыши, это самая малая опасность и ты должен справиться с ней.
Мальчик не очень уверенно кивнул. Он и сам понимал всё это, но со страхом пока ничего не мог поделать. Хотя казалось бы, оружие в руках, знай себе наводи на цель и стреляй.
– Готов? – спросил отец. Дима готов, оказывается, не был, но показывать слабость перед папой и дядей Мятным он не хотел. Тем более и те мужики в охране наверняка тоже смотреть будут. А если он не сможет, то они начнут смеяться над ним. Дима сжал губы в ниточку и кивнул отцу.
– У тебя всё получится, сын. Меняй магазин, я пока дяде Трапу скажу, чтобы пустышей вывел, – сказал Горец и обняв сына, пошёл к Трапу. Дима посмотрел на Мятного, в глубине души прося его помочь. Мятный ободряюще улыбнулся и произнёс:
– Всё нормально будет, Дима. Целишься в лоб и спускаешь курок. Всё просто, как по мишеням. Главное не бояться.
В это время несколько бойцов уже вывели пустышей и на длинных шестах с петлями тянули их ближе к позициям стрелков. Вернулся и Горец. Посмотрев на сына, у Димы немного дрожали руки, он снова спросил о готовности. Мальчик упрямо кивнул, хоть и сильно боялся. Горец махнул бойцам и те, быстро сбросив петли с шей заражённых, поспешили уйти с огневого рубежа. Пустыши оказались очень слабы, недаром говорили, что в "неволе" они не развиваются. Заражённые, поначалу, сделали по несколько шагов за уходящими бойцами, а потом остановились, глухо урча и осматриваясь, пытаясь вновь обнаружить ускользнувшую добычу.
Бойцы охраны встали неподалёку от Горца с сыном и Мятным, решив понаблюдать за интересным зрелищем. Всё-таки они ни разу не видели, чтобы ребёнок расстреливал упырей. Да и вообще, кроме сына Горца и Сойки, детей на стрельбище не появлялось. Охранники даже начали тихо перешёптываться, может, пари забивали на спораны или пиво в баре. Пустыши так и топтались метрах в сорока от людей, всё ещё не замечая их и будто даже жалобно поуркивали.