– Точнее некуда, я в таких делах не ошибаюсь.
Зубр откинулся на спинку своего "директорского" кресла и нахмурился, задумавшись. Минута прошла в тишине.
– Что будем делать? – спросила, наконец, Веда. Зубр ещё несколько секунд помолчал, снова оперся локтями на стол, сказал:
– Наших вызывать нужно, решать. И Хмурого с "Шестерки", им это тоже интересно должно быть, – сделав паузу, добавил:
– Спасибо, Веда. Руки у нас теперь, можно сказать, развязаны. Можешь идти, вызову, если что, я к "связи" пойду.
– Да мне-то за что? Это караванщикам спасибо, давно уже не привозили новых данных по ментокартам, – пожав плечами, ответила ментат, поднимаясь со стула.
Когда девушка ушла, глава стаба некоторое время раздумывал и протянул руку к трубке телефона внутренней связи, набрал нужную комбинацию цифр.
– Ёрш, связь с "Шестеркой" есть? – на том конце утвердительно ответили. – Отлично, вызывай, я сейчас зайду.
На следующий день.
Стаб Гвардейский, гостевая зона.
Хмурый, командир группы прикрытия учёных из Института, да и сам представитель этой же организации, второй раз перечитывал текст на паре листов бумаги, переданных Зубром. И эта информация стоила отмены хоть всех выходов к Пеклу. Он поднял взгляд на Зубра, оглядел остальных, Баса, Кондора и Веду.
– Это точная информация?
– В этом мы, ментаты, не ошибаемся. Всё сходится. Имя и внешность можно сменить, но ментокарту подделать невозможно, – ответила Веда.
– Попался, значит, с…ка, – с явной угрозой в голосе протянул Хмурый. – Он ведь и вам крови попортить успел?
– И нам тоже, – Зубр. – Поделишься, что у вас с ним за тёрки?
– Тёрки? – усмехнулся Хмурый. – Там не тёрки, всё гораздо серьёзнее. Всего не знаю, сам не участвовал, но информацию доводили, на всякий случай. И вот он этот случай представился… – мужчина отхлебнул кофе.
Из дальнейшего краткого рассказа выходило, что Поля, того мутного типа из Холма раньше звали Франтом, за его, видимо, "аристократические" замашки. В Институте занимал некую должность координатора чего-то там, Хмурый уточнять не стал. В анклаве существует правило, что каждый сотрудник, у которого проявился новый Дар, обязан о нём сообщить. И уже в зависимости от полезности, решалось, что с этим сотрудником будет дальше. Поль о своём новом Даре сообщать не стал, так как понял, какие выгоды он может принести. Вообще, Поль был человеком амбициозным и ему ничего не стоило пройти по головам ради своей цели. Вот он и пошёл. А Дар, пользуясь своим положением, Поль за пол года неплохо раскачал, открыв пренеприятную грань. Кроме самого по себе убеждения, в чём угодно, это самое убеждение становилось сродни паучьей сети. И убеждённый, с некоторой вероятностью мог убедить и другого человека. Полю лишь требовалось время от времени проводить повторную "агитацию" за свою идею, поддерживая "зомбирование". Возможно, не ослепни Поль от своей силы, через несколько лет у него и получилось бы задуманное, он истово желал власти. Но в Институте не дураки и начали замечать странности в людях, да и сверхбыстрое продвижение по карьерной лестнице какого-то никому неизвестного и не хватающего звёзд с неба сотрудника, насторожило. В общем, дошло до перестрелки, погибли люди, а Поль, тогда ещё Франт, сумел сбежать, прихватив с собой пару десятков жемчужин. Для Института капля в море, но сам факт предательства, что удар под дых. Вот и ищут его уже третий год.
– Пару раз его потом прижимали, – продолжил Хмурый. – Но ублюдку всегда удавалось скрыться, его живым всё хотели взять, а сейчас, насколько знаю, приказ уже другой. При встрече, валить без прелюдий. Эх, жаль только сейчас вам эти сведения пришли, а не когда он здесь был…
Зубр и остальные только согласились, думали, разве что, о другом. В то время в стабе ещё оставался Горец, а кто, как не он, способен проникнуть на охраняемую территорию и лишить жизни отдельно взятого человека. Или всех, в зависимости от задачи. Сейчас же, силами бойцов стаба, пусть даже и при поддержке Институтских, такое не провернёшь, будет бойня с непредсказуемым результатом. Последнее, глава Гвардейского и озвучил.
– Ко всему прочему ещё узнать нужно, не сбежал ли он снова, – выразил предположение Бас. – Вы здесь уже три месяца. Хотя… от нас в Холм, кроме торгашей и не ездит никто…
Хмурый вздохнул, вынужденный согласиться.
– Со следующим караваном и узнаем, – сказал Кондор. – Дня через три уже должны прибыть. А пока давайте прикинем, как нам этого сраного паука из банки вытащить и самим не испачкаться.