– Да на…й валите уже быстрее, – шёпотом процедил Виктор, ощущающий пару пробежавших с другой стороны здания тварей, поморщившись от мерзких ощущений в голове.
Выйдя из магазина, осмотрелся. Пусто. Да и сломанный "радар" говорил о том же. На ближайшие метров сто во все стороны, тварей не было. На глаза попалась уцелевшая каким-то чудом вывеска модного бутика. "Jeune Gesseritte fashion house", прочёл парень. Мелькнула какая-то мысль, но её тут же смыло волной Голода. Приближалась тварь. И судя по яркости эмоций, серьёзно развитая. Виктор активировал невидимость и отошёл внутрь магазина. Другие монстры тоже пришли в движение, явно почувствовав более сильного "собрата" и начали разбегаться. Тем лучше, подумал Виктор. Чудище явно стремилось на свежий осколок. С грохотом и шумом отбрасываемых в стороны покорёженных машин, оно пробежало метрах в пятидесяти от магазина, где он скрывался и вскоре "исчезло". Эмоции, исходящие от чудища были не только ярче, но и будто принадлежали уже не безумному животному, понял парень. Эмоции этой твари "понятнее" что ли, но всё же бесконечно далеки от человеческих. Виктор это решил запомнить на будущее и если… нет, когда он научится контролировать эту способность, обязательно проверит это "различие" в эмоциях тварей на других монстрах. Если подтвердится, то хорошо, можно будет уже "прикидывать", каких он тварей чувствует и стоит ли связываться. Связываться? Виктор чуть в голос не засмеялся от этой мысли. Снова не его желание, убивать. Хотя, если вдуматься, будь возможность, он и убивал бы, только чтобы они не "лезли" в голову. Вспомнилось вдруг, что хрипел там, на крыше, когда осколок только провалился. И ведь, парень тяжело признался сам себе, на полном серьёзе желал, чтобы все те люди, ни в чём, в сущности, не виноватые, умерли. Сам уже дичаешь и чудовищем становишься, невесело подумал Виктор. Не произойдёт ли "замещение" своих чувств и эмоций чужими? Что с ним тогда станет? Или… кем тогда станет? Нет, прекращать это нужно, разбираться со способностью, должен найтись способ управлять ей.
С этими мыслями он вышел из порушенного магазина и продолжил свой путь в сторону гор.
За следующие три недели Виктор добрался до гор. Вернее, до места, где стало видно, что это не горы, а небоскрёбы. Огромный конгломерат осколков с небоскрёбами. Разочарование, упадок сил, вот что почувствовал Виктор тогда. Он надеялся, наконец, выйти из этого "города". Но, видимо, этот мир или куда он там попал, так и состоит из бесконечного мегаполиса, собранного из лоскутов разных городов из разных миров. Как это понял? Газеты, журналы. Слишком много отличий обнаруживалось. В его мире, например, как ещё помнил, последним президентом США не был какой-то там бизнесмен, а в "его" России вообще не было президентов. Был Император Василий Третий и Совет Министров с Главой Правительства Лавровым. Это открытие, сначала, поразило Виктора до глубины души, но довольно быстро впечатления поблёкли, помочь это всё равно никак не могло.
С терзавшей разум эмпатией всё же удалось разобраться. Он потом с содроганием вспоминал моменты, когда его "накрывало" эмоциями тварей. Ещё две волны проходили. Парень с трудом тогда сохранил рассудок, вырубиться, как в тот первый раз, не "удавалось". Да и без этого хватало. Он практически не спал все те дни, голову рвало на части чужими эмоциями. С одной стороны, даже начал привыкать к присутствию в своём сознании ещё пары десятков "посторонних". Возможно даже начал сходить с ума или терять себя самого. Стычки с тварями, не развитыми ещё, стали обычным делом. Раньше бы он обошёл преграждающих путь монстров, а сейчас убивал их. Виктор и сам не знал, почему искал схваток, его ли это было или "чужое" и убивая тварей, испытывал даже наслаждение. Чаще всего убивал способностями, но иногда орудовал и саблями.
Помогла Виктору та вывеска модного бутика. Вернее, не сама вывеска, конечно, а имя в названии. В один из моментов редкого "спокойствия" в голове, удалось, наконец, ухватить мысль, вертевшуюся всё время где-то на переферии сознания. Словно озарение. Jeune Gesseritte, поразительно созвучно с известным орденом в одной из любимых книг Виктора, а описываемый мир в ней он знал досконально. Простая мантра, используемая в том ордене помогла и ему. Разве что там речь шла о страхе, но Виктор переложил её на свой манер, да и со страхом, кстати, тоже отчасти помогло. "Пропусти через себя, но не оставляй в себе, иди рядом, но не одной дорогой", примерно так она звучала. Два дня понадобилось парню, чтобы "применить" это на себя. А когда получилось, зарыдал от радости в голос. Правда, полностью избавиться от чужих эмоций так и не вышло, но стало намного, намного легче, даже бусин теперь ему требовалось куда меньше. Посторонние эмоции сейчас воспринимались "фоном", не ввинчиваясь в сознание болезненным буром. Теперь Виктор словно "наблюдал" со стороны. Стало легче "определять" тварей. Оказалось, у них есть множество "стадий" развития. И был порог, после которого тварь существенно менялась. И физически и "умственно". Высшие и низшие, снова по аналогии из какой-то книги, стал разделять их между собой Виктор. И самое главное, что понял, освободившись, наконец, от этого жёсточайшего гнёта и прессинга чужих эмоций, изменился он сам. И продолжал меняться. Понял, что желание убивать, на самом деле, являлось желанием стать сильнее и не бояться больше. Виктор стал жёстче. Если до этого сочувствовал тем тысячам людей, что без своего желания сюда провалились, сочувствовал их участи, то сейчас нет. Смысл сопереживать трупам и жратве для монстров? Но при этом не озлобился на этих самых людей и теперь воспринимал их как часть жизненного круговорота этого мира. При этом совесть или человечность даже не "вставляли свои пять копеек". Видимо, выжгло их, пока Виктор был наедине с "монстрами в голове". Да и три пережитых близких провала никак не прибавили сочувствия. Виктор лишь утвердился в осознании, что люди здесь просто мясо, мертвы изначально, как только сходил этот вонючий туман. Эти три случая парень пережил лишь чудом. Два раза пришлось убегать из начавших проваливаться осколков и находиться всё время поблизости, как в тот самый первый раз. На третий его загнала на свежий осколок волна. Как на зло, высоких зданий вокруг не нашлось, сплошь трущобы из двух и трёхэтажных "деревяшек" и "сталинок". А свежий осколок оказался спальным районом современного города. Вот тогда Виктору и пришлось хуже всего, чем было до этого. Позади нагоняет волна, впереди люди и каждый со своими эмоциями. Его даже задержать кто-то пытался, схватив за плечо, но Виктор отмахнулся "хлопком", породив волну паники, которая совсем доконала его тогда. Как забрался на крышу девятиэтажного дома, совсем не помнил, не помнил и почему весь забрызган кровью, словно прорубался через толпу. Скорее всего, так и было. Свежая кровь на саблях это только подтвердила. Скольких он зарубил? А не всё ли равно? Когда на кону собственная жизнь, все средства хороши. Нужно будет ещё раз прорубить себе через людей коридор, он это сделает. Невесёлые, конечно, выводы, но единственно верные. И снова внутри ничего не колыхнулось. После этого пришлось ещё часа четыре "слушать" завывания смерти вокруг. На крыше Виктор оказался как раз к моменту, когда волна захлестнула осколок. Он всё ожидал, что на крыше появятся монстры, но ни один так и не заявился, вся жратва в квартирах, откуда они и выковыривали людей. И это стало самым жестоким испытанием для разума и психики. Виктор буквально изжевал в лохмотья хороший кожаный ремень, который зажимал в зубах, чтобы не орать в голос, в унисон слившимся в страшный вой крикам умирающих людей. БОЛЬ и НАСЛАЖДЕНИЕ. Дико тяжело сохранить рассудок, когда ощущаешь, насколько больно десяткам людей, которых рвали на куски. А вспышки смертей, словно ледяные иглы пронзали сознание. И нереальное наслаждение при этом, когда вгрызаешься зубами в податливую, исходящую дичайшим страхом, живую плоть. Остальное, страх, злость, отчаяние, ощущалось не столь ярко, лишь добавляло "пикантности" в это "блюдо" из двух ингредиентов. И Виктор, где-то на задворках корчащегося от мучений сознания, понимал, если сейчас отдастся этому потоку не своих эмоций, перестанет сопротивляться, пытаясь сохранить себя, то, скорее всего, умрёт. Или бросится с крыши или пойдёт в свой последний бой. Правда, наверняка его порвёт первая же встреченная тварь. Вот и боролся Виктор, встав "волнорезом" против этого всесокрушающего цунами в его голове. Главное, что выдержал, в итоге.