Всё же застрелить? А сможет ли? Сможешь ли ты, Дима, убить ребёнка? Даже если это лучший выход из этой ситуации. Просто оставить не сможет точно, до конца жизни потом эти голубые глазки на заплаканном личике сниться будут… а если не убьёт с первого выстрела? Конечно, при любом раскладе, ей и одной пули хватит, но нельзя, чтобы девочка мучилась. Ей же, попади Дима не туда, руку оторвёт, например. Расстояние метров двести с лишним до неё, ещё и барахтается, качается на лёгких волнах. Тут так просто не сработать… что же делать, как поступить?!
— Дурак! Идиот! Придурок!! — ругался на себя парень вслух, спустя минут двадцать спора с самим собой. Он вышел на открытый берег и шёл сейчас к тварям навстречу, накачивая себя злобой. Вот нахрена сюда попёрся вообще?! Отдохнуть и всё обдумать?! А раньше подумать, что вот такая хренота случиться может, не?! И нахрена эта девчонка малая выжила и голосит сейчас на всю округу?! И самое главное, за каким хреном ты, Дима, сейчас прёшься на этих тварей?! Герой?! Бессмертный?!
Да просто нельзя так… нельзя взять и пристрелить ребенка, нельзя просто взять и уйти, оставив её посреди озера, на берегу которого только и ждут злобные твари. Нельзя так. И не потому, что Улей-де накажет. Нет. И даже не потому, что это уже не Пекло, где можно пройти мимо или прорубиться через живых, нет. Всё потому, что если Дима сейчас уйдёт или убьёт эту девочку, что уже не кричит звонко, а хрипит, захлебываясь воздухом, в нём самом что-то умрёт или уйдет из него. Что-то очень важное, чего нельзя терять ни в коем случае…
Первые твари начали падать замертво метров за восемьдесят от Димы и даже ещё пока не замечали потерь среди собратьев, занятые любимым делом, жратвой. Вот хрюкнул их вожак, кусач, он оказался в числе ближайших к Диме тварей и уткнулся пробитой мордой в воду. Вот лотерейщик, жрущий оторванную ногу человека, вздрогнул и тоже уткнулся рылом в багряный песок, засучив ногами.
Дима успел убить одиннадцать тварей, когда они всё же заметили его и радостно заурчав, ринулись было к нему вдоль уреза воды. Но не добежав метров тридцати, резко затормозили, образовав кучу-малу, задние просто смели передних. И Дима начал без разбора колотить в эту кучу Сдвигами. Нескольким тварям всё же удалось убежать. Да и ладно, пусть бегут. Как всё-таки хороши Крючья, в который раз Дима уже оценил их свойство отпугивать низших.
Из почти двух десятков тварей живы остались штук шесть. Их парень «погасил» уже «вслепую», разбираться в этой куче сплетённых тел не хотелось совершенно.
После этого Дима прошёл вперёд и встав у самой воды, взглянул в сторону всё ещё плывущей или пытающейся плыть, девочки. Лезть в её эмоции даже не хотелось. Трудно это и кроме животного ужаса там сейчас и нет ничего.
Как до неё добраться? Поблизости, слава Улью, заражённых, вроде бы, не осталось. Надолго ли? Ладно, разнести в стороны Крючья и даже если появится какая тварь, сто раз подумает, а стоит ли соваться дальше.
Значит что, делаем глупейший поступок в мире, усмехнулся про себя Дима, начав скидывать с себя снаряжение.
Как и решил, ножи разнёс метров на сорок друг от друга, воткнув в песок. Пищи им сегодня не досталось, жаль.
Операция по вызволению девочки из воды прошла успешно. Плавать научился в Пекле, в реке рядом с Домом. Дима, правда, проклял всё на свете, пока плыл с девчушкой обратно. Чуть не утопились оба, она верещала, упиралась, колотилась и царапалась, мешая держаться над водой. Но справился. А на берегу рявкнул на неё, что мол, если не заткнётся, то твари снова придут и ей снова придётся плыть. Подействовало. Девочка уткнула взгляд в песок у ног и замолкла. Стояла, прижав ручки и дрожа всем телом от холода. А по личику её текли слезы и не было им конца и у Димы сердце сжималось и обливалось кровью от этого.