Девушка в ответ печально улыбнулась, поддержка ей нужна. Снова ощущать себя слабой и бесполезной, это… трудно, очень трудно. Особенно это давило по пути в Гвардейский. Горец и Дима были вынуждены всецело опекать её. Да, из-за влияния клинков мелкие заражённые не приближались, а кто повыше развитием, до Элиты, прежде чем напасть, десять раз думали, если им удавалось увидеть путников. Без поддержки Сойки постоянно держать невидимость у Горца не получалось, скрывал он не одного себя, а троих. Сил на это уходило много. Потому и передвигались, в основном, перебежками и медленно, полностью уверяясь в безопасности дальнейшего пути. Хорошо ещё, попали в Коридор. Однажды, правда, чуть из него не "выпали", когда почти наперерез вынеслась малая Орда в несколько сотен заражённых. Не будь Горца с его километровым диаметром эмпатического сенсинга, белеть бы их разбитым костям на улицах сожранного города до следующей перезагрузки. Даже радиуса Димы не хватило бы, чтобы вовремя обнаружить тот вал чудищ. А так, вовремя успели укрыться на крыше ближайшего здания. Пережидали почти сутки, монстры задержались на этом кластере, "собирая" оставшиеся тухлые и прогнившие к этому моменту "крошки со стола". Как только тварей стало меньше, люди двинулись дальше. В пути Сойка поначалу хандрила, что снова стала бесполезной обузой, но моральная поддержка любимых мужчин всё-таки не дала скатиться в "тихую" депрессию…
— Что по Горцу скажешь? — перевёл тему Стопарь.
Веда взглянула на него. Взглянула в эти чёрные, казалось, бездонные глаза по-новому. Только сейчас она поняла насколько Горец силён, на что способен и кто есть вообще.
— Про то, что он не человек и у него два сердца, думаю, все знают? — начала она, а остальные согласились. Анжелика встревать не стала, она как раз и не знала и интересно было до ужаса, Дима-то ей далеко не всё рассказал, а сейчас момент не тот, чтобы подробности выспрашивать.
— По Дарам… согласна со Стопарём, ты как машина смерти, правильнее и не скажешь. Про старые Дары рассказывать не буду, всё знаешь сам и развиты так, что я лучше уже и не сделаю. Среди новых… вернее, недавних, — тут она на пару секунд запнулась. — Чего-то уникального нет, почти все боевые или в помощь боевым. Но вот управлять ими ты не можешь, так?
Горец кивнул. И правда, Дары он "видел" и ощущал, но вот активировать их сознательно не выходило, получалось только в критические моменты и то, активировались они сами. И что хорошо ещё, "разряжались" именно в нужные цели, а не "по площадям".
— Здесь, к сожалению, я тоже не помощник. Опыта ещё мало, да и никогда с таким… вывертом, да, в энергетике, не встречалась. Стопарь бы мог, наверное, но… все, я так полагаю, тоже знают, чем это ему грозит. А суть, как я поняла, в том, в каком состоянии сознания ты, Горец, эти Дары заимел. И я думаю, пользоваться ими ты можешь более или менее сознательно только в критических ситуациях, — подтвердила знахарь то, что Горец и сам знал. — Они, как пистолет в засапожной кобуре, оружие последнего шанса, так сказать, выхватываешь на рефлексе. Или же… — тут она снова замолчала, но Горец, кажется, понял и продолжил сам:
— Или же мне надо снова вернуться в то самое "состояние сознания", так?
Вела лишь пожала плечами:
— И так и не так одновременно, Горец. Но большего я сделать не в состоянии, не знаю как. Даже "дотронуться" до твоих новых Даров не могу, хотя влить энергию почему-то получается легко. Трудно объяснить, сама не все понимаю… все твои недавние Дары словно связаны друг с другом… нет, не друг с другом, а с одним и них. И вот с ним я как раз и могу работать, но… не буду.
Сначала никто не понял такого неожиданного конца. Горец спросил:
— В чём дело?
Веда хмурилась, пытаясь подобрать нужные слова и наконец, не очень уверенно и даже с толикой испуга, ответила:
— Если я хотя бы прикоснусь к твоему этому Дару, ты начнёшь всех здесь убивать, Горец. Ты… ты вернёшься в то состояние, в каком был…
— Ну-ка дай мне посмотреть, — требовательно сказал Стопарь, вставая из-за стола. Веда чуть побледнела, но ничего не сказала, поудобнее сев на стуле и попытавшись расслабиться. Стопарь обошёл её и приложил к вискам средний и безымянный пальцы, а остальные растопырил в стороны. Дима ощутил активацию какого-то Дара. Прошло несколько секунд и Стопарь отнял руки от головы Веды, проследовал молча на своё место. Несколько томительных секунд он молчал, потом снова налил себе коньяка. Выпил.
— Вот, что значит одна кровь… — он оглядел сидящих с вопросительными выражениями на лицах друзей. — Если быть кратким, то у тебя Горец, тоже есть второй поток сознания. Но у тебя это именно Дар и работает совершенно по-другому принципу. Этот второй поток, как бы "занят" тем тобой, кем ты был, пока Дима не пришёл за тобой. Когда этот Дар у тебя пробудился, произошло… как это, переформирование некоторых Даров. Эмпатией, к примеру, ты, скорее всего, владеешь сейчас гораздо лучше, так ведь? — Горец кивнул, а Дима, неожиданно для себя, вдруг понял, о чём сейчас скажет знахарь.
Фрагмент последних переданных одним из Близнецов мысле-образов сложился в понятную картину и "выплыл" в сознание. Его словно вытолкнуло наружу, в оперативную часть разума и Дима понял теперь, почему Нестор его подгонял тогда.
— Так вот, — продолжал Стопарь. — Без этого Дара, твоему сыну не удалось бы тебя вытащить и скорее всего, пришлось бы убить, как того бешеного зверя, — все, кроме Димы не сдержали удивлённых возгласов. — Этот Дар, Горец, разделил, грубо говоря, твоё сознание на две части. В одну скинул осколки твоей уже на тот момент покорёженной личности, чтобы она окончательно не распалась, чтобы могла потихоньку восстанавливаться. А в другой оставил твою звериную составляющую, всё твоё бешенство, безумие, горе от потерь, гнев, голод до убийств и всё то, что необходимо для выживания в Пекле. Инстинкты и Дары, если говорить ещё грубее. И тебе вновь повезло. Появился Дима, твой сын, который и послужил тем недостающим камешком на весах, чтобы твоя основная, уже наверняка к тому времени восстановившаяся личность взяла верх над полностью сформированной ипостасью… Сверх-Элиты, наверное… — Стопарь снова налил коньяка, в этот раз поддержали все.
Выпили. Знахарь продолжил:
— В противном случае твой зверь полностью взял бы верх, сросся, если хотите, с телом, а та вторая, настоящая личность, проклёвывалась бы только в периоды сна, и то, неясными образами. Теперь о конкретном, об остальных Дарах, они "привязаны" именно к тому Дару, к той, второй твоей ипостаси. И да, родных и друзей твой зверь воспринимает, как свою стаю, потому никогда случайно и не приложит Даром кого-нибудь. И он, этот зверь управляет твоими Дарами, новыми полностью, ими ты сознательно пользоваться и не сможешь, старыми только в случае, если ты окажешься недееспособен, — снова пауза, новая порция по стопкам, молчание и только Дима совершенно спокоен, он всё уже знал и сейчас просто сравнивал слова знахаря с содержимым фрагмента мысле-образа. Поразило, и то ненадолго, лишь именно это спокойствие, холодное и словно чужое, не его, Димы.
— И в этом главная опасность, — снова заговорил Стопарь, как только все звякнули пустыми стопками о стол. — Тебе противопоказаны Нимфы и всяческое химическое воздействие на мозг, даже спек нельзя использовать. Ты всегда должен оставаться в себе, иначе зверь вырвется и всем вокруг внезапно станет смертельно плохо. Возможно, ты не тронешь Сойку и сына, за друзей, нас, то есть, не ручаюсь. И опять же, стоит только Диме преградить тебе дорогу, защищая нас, к примеру, или Анжелику, он мгновенно станет врагом, посмевшим бросить тебе Вызов и оспорить твоё главенство. Короче, нельзя, чтобы тебя глубоко вырубали. Обычный удар по голове и нокаут, я думаю, ничем не грозит, но биться в стену с разгона и проверять не советую.
Раздались тихие смешки и снова воцарилось молчание. Горец особенно сильно задумался. Получается, он сейчас как взведённая граната в руках обезьяны? Стопарь словно мысли его прочитал и сказал успокаивающе: