Часа через полтора, когда отмахали уже больше тридцати километров по разным дорогам, Горец выразил общее молчаливое желание:
- Встанем может, перекусим?
Нюхач кивнул. Остановиться нужно было, не только передохнуть, но и машину дозаправить. Тоже вопрос. Топливо в дальнейшем где-то брать нужно, раз уж в такой путь собрались.
Минут через двадцать впереди показался поворот с основной дороги и потёртый, старый указатель, "Поспелково 2км".
- Вот интересно, есть ли тут эта деревня? - непонятно у кого спросил Бас. Вопрос был хороший, Улей мог и не забросить сюда этот посёлок вместе с перекрёстком и указателем. Но всё равно Нюхач свернул с дороги. Минут через десять езды по ухабистой лесной дороге машина выехала к распахнутым железным воротам. В обе стороны в лес уходил высокий бетонный забор. Чуть дальше за воротами была будка КПП с огрызком шлагбаума. Нюхач остановился.
- Вот тебе и Поспелково. Часть что ли какая-то? На летний лагерь не похоже. Вон и казармы впереди. Или бараки, - сказал рейдер и обратился уже к Горцу, - что-то ощущаешь?
Тот с полминуты молчал и ответил:
- Размяться придется. Низших штук сорок, но все они какие-то… слабые. Пустыши, наверное. И осколок этот давно не перезагружался. Вообще, странное что-то с ним.
- Стаб? - предположил Мятный.
- Нет. Тут заражённых тогда не было бы, - ответил уже Нюхач, - кто-нибудь за пулемёт встаньте. Остальные на улицу и смотрим в оба. Место для машины найдем и зачистим тут всё. Странно вообще-то, да. Много раз в этих краях бывали, а этой базы или что это, не находили. Да и знали бы, если кто нашёл. Такое не скроешь. До Форпоста рукой подать, - он взглянул на друзей, - всем настороже быть.
Так и поступили. Горец с серпами и Сойка со своим новым автоматом с накрученным глушителем шли справа от машины, Бас встал за пулемёт, а Мятный шёл чуть впереди слева. Военная часть, а это была именно она, по площади была совсем небольшой. Сразу после КПП, за узкой дорогой был плац, метров пятьдесят на пятьдесят. Слева и справа были двухэтажные казармы с двумя выходами. За плацем был, видимо, штаб части. Такое же двухэтажное здание, разве что с одним входом по центру. Что странно, и это отметили все, не было останков. Был обычный мусор, который со временем появляется при отсутствии людей. Обрывки бумаг, веточки, листья. Укромных мест не было. Всё на виду. Поэтому машину решили завезти за штаб, чтобы со стороны ворот хотя бы не было видно. Следы они, конечно, оставили, но никак иначе и не вышло бы. Двигались прямо через плац, чтобы никакая тварь из окна не прыгнула. Пусть Горец и ощущает их далеко, но обычную осторожность никто не отменял. Не доехав до штаба метров пятнадцать, Горец вдруг вскинул кулак вверх. Люди разом встали. Бас начал перебирать сектора, Мятный со своей стороны тоже. Сойка завертела головой в разные стороны.
- Что? - отозвался в наушнике Нюхач. Канал связи они уже давно настроили и могли общаться по рациям с гарнитурами, которые докупили в стабе.
- Хрень какая-то впереди, за зданием. Схожу посмотрю, - Сойка было вскинулась, но Нюхач её опередил.
- Идём все вместе. Всё равно машину туда загонять.
Горец пожал плечами. Опасности он не ощущал. Странным было местонахождение заражённых. Они все были за зданием. В них еле теплилась жизнь, но Голод никуда не делся. Стал лишь сильнее.
Минуты через две осторожного продвижения между зданиями люди вышли на второй плац, копию первого. Так же расположённые по обеим сторонам казармы и за плацем были площадки для физподготовки. А вот на самом плацу… картина, представшая перед людьми поражала своей извращённой скурпулезностью и жестокостью. На окровавленном асфальте лежали тела. Именно тела, без ног, без рук. Полумертвые уже пустыши. Урчать, как это делают все заражённые, они не могли. У них были вырваны нижние челюсти и языки. Сейчас эти изуродованные, еле живые обрубки могли лишь глухо хрипеть, сил даже на вдох почти не было. И ладно бы это, ну нашинковал кто-то несколько десятков заражённых, мало ли психов. Нет. Тела были выложены в форме перевёрнутого креста, если смотреть с той стороны, где сейчас были люди. А на месте пересечения линий был круг. Отрезанные конечности были тут же, разложены какими-то непонятными знаками или рунами вокруг этого кровавого креста.
Бойцы и Нюхач глухо матерились, тут же крестясь. Сойку рвало, она отвернулась от страшной картины и опёрлась о борт машины. Горец и сам был поражён. Но перед ним сейчас была не ужасная картина, крови и изуверств он в Пекле насмотрелся, а очередная загадка. Он медленно пошёл к центру этого креста, к тому самому кругу, осторожно перешагивая сложенные из конечностей знаки и особенно густые лужи крови. Мозг пытался за что-то зацепиться, какая-то мысль или картинка всё ускользали от внимания парня. Подойдя к кругу, размер его был около двух метров в диаметре, Горец поморщился. В центре было чистое от крови пятно в форме раскинувшего в стороны руки человека. Тот же крест. Парень поднял взгляд на здание штаба. Крыша центрального входа была одновременно и балконом второго этажа. Видимо, в родном мире оттуда военным толкали речи их командиры. И видимо оттуда же, только уже тут, в Улье, руководили и обрядом. Или ритуалом, в этом сомнений у Горца уже не было. Стена здания вокруг этого балкона была размалёвана такими же знаками и перевёрнутыми крестами. И рисовали их не краской. А ещё к стене было прибито два тела, головами вниз. И так же их руки были раскинуты в стороны. Тела были выпотрошены, внутренности свисали вниз некрасивыми косами.
Парень прикрыл глаза и втянул воздух, прокачивая эмоциональный фон через себя. Он сразу же отсёк эмоции своих товарищей, пытаясь нащупать следы того, что здесь произошло. Благоговение, почитание, радость, безграничная преданность, радость от осознания свершившегося… чего? Смерти живых Горец не ощутил, значит это не жертвоприношение. Вожделение, страсть, опьянение… Человека в центре круга не убивали? Облили кровью заражённых? Зачем? Какое-то посвящение? Возможно…
Вспомнилась та тварь на грузовике сектантов. И кресты такие же на их машинах были. Одни и те же люди? Горец медленно повернулся вокруг оси, осматривая всё вокруг. Вот там, возле края плаца ровными рядами стояли люди. Тоже несколько десятков. Их следы явно просматривались на пыльном асфальте.
Да уж, что бы тут ни произошло, но это за гранью разумности. Горец мотнул головой, отгоняя наваждение и так же, не наступая на останки, вернулся к своим. Люди стояли кучкой возле машины. Сойка сидела на переднем сиденье, прикрыв глаза, бледная, как мел. Парни тоже румяностью не отличались и смотреть старались куда угодно, только не на плац. Настроение у всех было подавленным.
- Едем отсюда. Плохое место. И осколок тоже… непонятный.
Товарищи будто только и ждали этих слов, тут же попрыгали в машину. Горец ещё раз осмотрелся, медленно залезая на заднее кресло. Он так и не понял, что же ему не давало покоя, и почему всё окружающее казалось неправильным…
"Тигр" качнуло, Нюхач начал сдавать назад, особо не заботясь о людях. Выехав на другой плац, рейдер развернул машину и направил её к воротам.
***
Когда звук двигателя машины затих, из тени одной из казарм вышел человек. Одет он был в длинный потёртый кожаный плащ. На голове был одет такой же потёртый стетсон, скрывающий тенью от полей верхнюю половину лица. Видно было только густую седую бороду. Из-за спины торчал ствол винтовки. На плечах лямки от рюкзака, на поясе патронташ с парой пристёгнутых небольших подсумков. На ногах отутюженные кирзовые сапоги.
Он окинул взглядом место ритуала и повёл рукой. Через секунду давно запёкшаяся кровь на плацу, телах заражённых, стенах здания, вдруг вспыхнула голубоватым пламенем. Затрещало, огонь нашёл себе пищу.
А человек ещё раз оглядел начинающийся пожар и тихо прошептал:
- Эх… Марфа, Марфа… что же вытворяешь ты, погань проклятая…