Два раза процедила, воды долила. Какая гадость, это ваше заливное! Но голову отпустило практически в течении трех минут, ручки тоже успокоились, ножки трясун покинул, тепло по телу расползлось. Остальное ваточкой переложила, пожертвовала под эти нужды старый железный школьный пенал сына, который тоже в Стикс не попал, уехал за длинным рублем, да о пенале, в свое время выкинуть рука не поднялась, вот и пригодился, но основную часть в объемный, пластиковый, квадратный контейнер, недавно приносила в нем салат на работу, на всю нашу девичью компанию.
И не только: по десятку гороха, споранов рассовала в бочины сапог, там у меня типа кармашков есть, с одной стороны и маленький ножик приткнула.
Конечно надо бы что–то придумать на будущее, а то тут и муры, и рейдеры за такой хабар жизнь отнимут. Хваты? Про тех не знаю, не знаю. А встречаться пока желания нет. Никакого. Ни с кем.
А вот следующая мысль бросила меня в холодный пот. У нас тут столовая! Конечно я старалась все тихо делать, но бегемот из посудной лавки, над моими потугами может смело смеяться. На первый этаж так и так мне надо спустится, но что–то не горю желанием, вдруг толпа пустышей внизу облизывается? Утрирую конечно, но тетя Валя ранний работник, да и открыт вопрос с вахтером.
Зря я добрым словом поминала своё чувство самосохранения, оно походу обезбашенное на все извилины.
Один взгляд в окно и можно бежать обратно на горшок.
ОНИ летели. Одно радует в сторону заправки, что напротив моей работы, через дорогу. Из холла картина открылась… непередаваемая, мои крашенные, седые волосы сами встали ирокезом.
Наверное, мой упокоенный тоже был молодой элитой, а если нет, страшусь представить других. От страха заболели все оставшиеся зубы. Единственных, кого я смогла опознать, – топтунов.
Машины взмывали в голубую высь, как выпущенный салют. Не сказала бы, что красиво, особенно сопровождавшие полет красные капли. Завораживающе ужасно. Всхлипывала про себя, но в то же время ликовала, что стая не завернула сюда. Спускаться поостереглась, а то уркнет кто и пиши пропало мое теплое местечко. Из машин выковыривали уже фарш, месиво, дрались старшие, помладше рангом сопели в сторонке. Откатившаяся голова человека тут же подхвачена, сработал, как вратарь. Нежно прижал к грудине и вцепился зубами, обгладывая. По его подбородку текла бурая смесь, крови, мозгов.
Я присела и ладонями прикрыла уши, раскачиваясь из стороны в сторону. Страшно. На душе муторно. Заставила себя, через силу и пелену слез подняться. Снять сапоги или нет? Вроде не цокают, платформа сплошная.
Тихонько прокралась к окну в класс, там на вольер вид полный.
Ого! Развороченные будки, тишина, опять же красные проплешины, указывают на то, что с этой стороны мне бояться больше некого.
Вернулась. Все так же краем глаза наблюдаю за обстановкой на улице, мой силуэт в окне на втором этаже, за жалюзи вряд ли кто заметит.
Можно чуть перевести дух – стая скрылась. За ними пустыш ползет, несмотря на обглоданные ноги.
Вот и вахтер – дядя Федор. Узнала чисто по форме. Видать переродился на улице, может пошел на заправку узнать новости, или за керосином?
Чего уж тут гадать, вероятность застать тетю Валю на кухне 50 на 50. А ломик увы прописался на постоянное место жительства в теле монстра.
Багор тяжелее, но хоть что–то. Спускаюсь и обдумываю промелькнувшую мысль, как я с такого расстояния рассмотрела то, что творилось на заправке? Отбросила на потом.
Уря, уря, столовая закрыта, еще пять уря. Багром смело убила замок.
Живу. Видать не успела вчера Валентина акт на списание составить, так что стала я обладателем казана плова, кишка аж из горла готова выползти, оценить привалившее счастье. А пожрать вдруг захотелось нестерпимо. Из казана и зачавкала. Не заметила, как ложка по краям заскреблась.
Непонимающе на неё взглянула, в казан… и чего мне ещё заточить? Котлетки, салат капустный, сметану, пирожки – это радует, однако.
Холодильники часа два в отключке. А по внутренним часам не менее половины дня пролетело. Вообще отметила, время ведет себя странно, то замирая, то несется скоростным поездом. Конфет, печенья, воды минеральной набрала, экспроприировала уксус, соду, эх! Холодильники еще не разморозились, столько мяса пропадает. Но плиты увы электрические. Печальным взглядом окинула, то что можно унести, можно конечно, но я не ишак, а жадность до добра не доведет.