23 глава (день десятый):
Бур переоделся и теперь тоже походил на внешника, если не считать его оружия. Свою одежду они сунули в рюкзаки, чтобы после иметь возможность переодеться обратно. Вместе продолжили зачистку. В принципе, наверное, можно было обойтись и убийством трех внешников, чтобы получить ключи и их форму, но рейдеры решили пойти по кровавому пути и убить всех в заведении, кроме вольных и невольных работниц древнейшей профессии.
Получилось нормально. Стрелял по-прежнему Павлов, а напарник страховал. Выстрелы не были совсем бесшумными, но оказались достаточно тихими, чтобы никого не обеспокоить раньше времени. Никто так и не смог оказать достойного сопротивления и даже из работниц заведения более никто не погиб. Рейдеры догадывались, что в борделе отдыхают гарнизонные вояки в увольнении и оказались правы. У гарнизонных не было бойцов с опасными для них умениями. Как только у бойца Особого корпуса прорезался полезный в бою и рейдах дар, его тут же переводили в специальные отряды, а те в таких тыловых спокойных местах не квартировали. Разумеется, не последнюю роль сыграл и другой момент. Внешники привыкли тут расслабляться и не ждали, что их застанут вот так вот без штанов.
Предпоследним, зачистили 10 номер и забрали у водителя ключи. Девушка, или точнее девочка лет 14, обслужившая его завизжала громче всех, кто визжал до этого, и делала это на одной высокой ноте. Павлову пришлось отвесить ей крепкую пощёчину, а то с таким визгом и хорошая звукоизоляция могла не справиться. Поэтому хорошо, что пощечина возымела правильный эффект и больше ничего делать с громогласной барышней не пришлось.
Наконец, Василий и Бур добрались до 12 номера. Полуголый внешник полулежал в кресле, а Панда массировала ему виски от чего, он сладострастно постанывал. От удовольствия он полуприкрыл и закатил глаза. Штаны были спущены до колен, и член торчал вверх как флагшток. Ему было столь хорошо, что даже на, не вовремя открытую дверь, он не обратил внимания, хотя сидел лицом к ней. Однако на это обратила Виктория. Несмотря на форму внешников и осунувшееся посеревшее от переживаний и пережитого лицо она сразу же узнала, того кого звала Дядей и считала почти родным человеком. Увидев своего спасителя, Вика тут же забыла обо всем на свете, бросила свое дело и кинулась к нему. Внешник открыл глаза и увидел направленный на него пистолет с глушителем. Это было последним, что он увидел в жизни. Павлов успел выстрелить, прежде чем плохо соображающая девчонка оказалась на линии огня.
Панда, одетая только в кружевные мало что скрывавшие трусики и такие же чулки, бросилась на шею Василия.
- Ты пришёл за мной. Я так тебя ждала и не смела надеяться. Я думала, эти ушлепки продали тебя на органы, - по её щекам текли слезы, но это были слезы радости и облегчения.
- Успокойся. Сейчас не время для слез. Нужно спешить. Помоги мне раздеть внешника. Ты оденешь его форму, - Павлов погладил её по голове и отстранил. - Давай это нужно.
- Хорошо, - девочка решительно кивнула.
Через несколько минут они уже были внизу. По просьбе Павлова Виктория, из них никто бы не пролез, влезла через окошко в будку-сейф и открыла её. Рейдеры забрали оттуда два ПП Вереск, пару пистолетов Гюрза и все патроны вместе с магазинами. После втроём они, как ни в чем не бывало, вышли из борделя, и подошли к Тайфуну внешников. Панда держалась вплотную за ними, чтобы её не было видно из будки. Бурый обещал, что разберётся с машиной и ключи находились уже у него. Он открыл водительскую дверь, и разблокировали остальные. Феррум едва сумев отцепить от себя Панду, почти запихнул её в десантную часть транспорта и, оставив крестного разбираться с машиной, прошёлся до будки у шлагбаума. Там он беспрепятственно вошёл в открытую дверь.
- Что такое мужики? - перед смертью охранник так и не понял, что перед ним не внешники и его сейчас будут убивать. Даже когда на него уставился чёрный зрачок ствола, тот не поверил в свою смерть.
Павлов поднял шлагбаум, выпустил машину и опустил препятствие обратно. Подобрав АКСУ охранника всего с парой магазинов, он вышел со стоянки и залез на место рядом с водителем. В этой машине оно отводилось для оператора боевого модуля с пулемётом калибра 12,7 мм. Другого оружия на машине установлено не было. Имелась только стрелковка, оставленная неудачно отгулявшими увольнение внешниками. Всего в специальных крепления на потолке у мест десанта и оператора боевого модуля висело семь больших странных автоматов, в которых не сразу, но узнавался Калашников. Черное с обилием пластика зализанное оружие с универсальными планками под навеску всего возможного. Оно было создано по системе буллпап, но было лишь чуть короче хорошо знакомого Ферруму старого доброго АК. Автоматы висели с примкнутыми магазинами и те, судя по ширине, были не под пятёрку или автоматную семёрку, а под нечто повнушительнее. На сиденьях лежали разгрузки с такими же магазинами. Всего по пять магазинов в каждой.
- Цепляй разгрузку и разбирайся с управлением, - велел Бурый.
- Что это за чудо техники? - спросил у товарища Василий, собираясь одеть на себя разгрузку, лежавшую на его месте.
- Ну, это друг мой АК Ультиматум. Оружие, сделанное внешниками специально для Улья. Работает на винтовочном патроне 7,62. Калибр для ручного самое то. Его даже руберы из тех, что поматерее уважают. Умные люди на западе с СВД или чем-то иным того же калибра ходят. Да хоть с Мосинкой. Ну, это квазы всякие могут с рук из Кордов прицельно молотить и с Утесами в одного километры отмахивать, а нормальный иммунный обычно так не может. Ну, вот и придумали внешники замутить для своего особого корпуса автомат с калибром ротного пулемета или винтовки, - пояснил Бур, не слишком уверенно трогаясь на непривычно большой и тяжёлой машине.
- Потом пощупаю, - застегнув на себе крепления разгрузки, Феррум сосредоточился на управлении боевым модулем, но не забыл бросить взгляд на девочку, сидящую на одном из сидений десантной части автомобиля.
Несмотря на удачно открывшийся дар и работу знахаря было видно, что досталось ей не слабо. Она сидела, нахохлившись точно маленький воробей, и молчала, уйдя глубоко в себя. Ей нужно было сказать хотя бы пару слов поддержки, пожалеть и дать возможность поплакать, но на психологические премудрости времени не было. Нужно было по максимуму использовать образовавшуюся фору, и убраться подальше пока их наглая атака не стала известна местной общественности. Всё остальное потом.
Сосредоточившись на управлении боевым модулем, Феррум увидел пока тёмный, выключенный, экран под которым располагался пульт с несколькими кнопками. В целом это напоминало большой квадратный джойстик от игровой приставки, но кнопок было побольше. Однако все было интуитивно понятно и дополнено стандартными надписями. Павлов нажал кнопку "Вкл./Выкл." и боевой модуль ожил. На экране появилась картинка с камеры расположенной на нем и показывающая, куда смотрит ствол калибра 12,7 мм. Целеуказателя сразу не появилось и куда именно попадёт пулемёт в случае выстрела, было не понятно, но кнопка "Цель" исправила положение и добавила на картинку на мониторе перекрестие прицела показывающее, куда пулемёт пошлет свои "гостинцы" если вдавить кнопку "Огонь" прямо сейчас.
За пять минут в профессионального оператора боевого модуля Феррум не превратился, но кое-как освоился, благо все было по-простому. Так что даже 18 летний солдат срочник смог понять и освоить управление в максимально короткие сроки. Павлова поначалу даже удивило, что у тех от кого он ждал технического превосходства все настолько просто, но простота управления была логичной. У них ведь тоже в армии на должностях рядового и сержантского состава служат не академики.
Ворота из стаба снова были открыты. Проезду никто не препятствовал, но напряжение испытали ещё то. Оказалось, что стена стаба имела ширину в два контейнера, и проезд представлял собой тоннель. В его стенах и потолке были устроены бойницы. Благодаря воротам с обеих сторон не слишком мощный транспорт легко можно было заблокировать и превратить в дуршлаг. Захваченный Тайфун мог похвастаться какой-то бронёй, но никто не хотел испытывать, насколько она хороша и какой именно обстрел выдержит. Изрядно вспотевший при проезде Бурый, даже позволил себе облегчённый выдох, когда тоннель кончился.