Напоследок, только чудом не изгваздавшись в крови и порядком вспотев, затащил трупы в «аквариум», где просиживал штаны охранник. Не из благих побуждений, просто чтобы глаза не мозолили. Все, теперь можно ехать.
Старенький, потрепанный жизнью, но вполне бодрый «седан», отозвавшийся на брелок сигнализации, завелся с полуоборота, датчик топлива показал половину бака. Егор задумался о направлении своего маршрута. Откровенно говоря, ехать в сторону центра сейчас было довольно глупой идеей, но ему как воздух необходима была информация. У сидевших по своим углам дачников, которые просто ждали дальнейшего развития событий, разжиться этим ресурсом не выйдет. Да и просто посмотреть, что вокруг происходит, будет полезно. Приняв решение, он направил автомобиль в сторону МКАДа.
Дробовик мешался в салоне, несмотря на свои довольно скромные габариты. Пришлось приткнуть его между сиденьями и «торпедой». Не очень удобно, зато практично. Меньше всего хотелось в самый неподходящий момент остаться без своего главного аргумента.
Удерживая машину на малой скорости, Егор старательно крутил головой, чтобы не пропустить ни крохи информации. Над городом явственно повисло невидимое и неосязаемое, но от того не менее страшное облако угрозы. Словно ощущение густого, влажного воздуха перед самой грозой, когда даже дышать становится тяжело. Оно проникало в каждую щель, в каждый угол. Это чувствовалось не кожей даже, а мозгом, как хрустящий песок на зубах. Люди попрятались, даже самые толстокожие ощутили этот вязкий, пробирающий до самых костей и давящий на подкорку липучий страх. На трассе было пусто, словно утром первого января. Редко-редко мимо проезжала случайная машина; было заметно, что каждый водитель стремился всеми силами поскорее оказаться дома, под защитой родных стен. Да и открывающиеся взору картины подступающего безумия подстегивали это желание, как ничто другое. То, что в городе все плохо, было ясно и без подсказок. Вот «солярка» на скорости влетевшая в бетонный столб. Лобовое и моторный отсек в хлам, все залито кровью, но людей или их тел, ни в салоне, ни поблизости не видно. Вот кровавый след через проезжую часть тянется длинной полосой, словно коровью тушу перетащили с одной стороны трассы на другую. Вот сразу два каннибала склонились на обочине над трупом пожилой женщины и рвут ее на части. Вот большегруз слетел с трассы, прихватив с собой за компанию пару помятых малолитражек, дымится в кювете и никому до него дела нет. Вот небольшой магазинчик на обочине зияет развороченными витражами. Пейзаж удручал.
Его самочувствие все сильнее сдавало позиции, голова гудела, словно церковный набат, в животе образовалась свинцовая тяжесть, еще и руки начали трястись до кучи. И захочешь — не забудешь. И все сильнее накатывали подозрения, что виной всему вовсе не вчерашнее сотрясение. Егор постарался отогнать мрачные мысли, так и норовившие залезть в голову.
А потом он нарвался. Резко и без предупреждения. Решив срезать путь через какой-то гаражный кооператив, он некоторое время петлял между рядами гаражей. В какой-то момент сверху мелькнула тень, на капот его машины с грохотом приземлилась огромная серая туша. Больше на рефлексах, чем осознанно, Егор утопил сцепление и тормоз. Движок натужно взвыл, лобовое и боковые стекла лопнули, засыпав его целым водопадом осколков. Резануло по щеке и виску, что-то теплое потекло по лицу, заливая глаза. В какой-то паре метров от себя Егор увидел мерзкую образину — двухметровый непропорциональный бабуин, под голой серой кожей которого перекатывались огромные мышцы перекачанного стероидами бодибилдера. Но самое жуткое — это его морда. Покатый лысый череп, мерзкая рожа, словно оплывший воск, с раздутыми скулами и массивными надбровными дугами, из-под которых на него колючим взглядом смотрели глаза хищника, предвкушающего вкусный и полезный завтрак. Огромная хлеборезка, наполненная гигантскими клыками, с вожделением осклабилась, нагоняя еще больше страху. Все это пролетело перед глазами за короткий миг, а в следующую секунду урод ухватился огромными лапищами — язык не повернется эти совковые лопаты с жутковатого вида когтями назвать руками, — за передние стойки и с силой рванул их на себя. Натужно заскрипел металл, крыша выгнулась дугой. В следующую секунду дробовик, лязгнув затвором, выплюнул метровый выхлоп выстрела. Егор даже не успел осознать, когда именно ружье оказалось у него в руках, настолько быстро все произошло, да и размышлять об этом сейчас времени не было.