Кроме ученого в крохотной лаборатории находилась ещё и его помощница – места, собственно, тут было только на двоих. И помощница, надо сказать, была чудо как хороша собой: ладную стройную фигурку с высокой грудью, осиной талией и длинными ногами не мог скрыть даже бесформенный белый халат; изящные высокие скулы, аристократичный нос, большие орехового цвета глаза, открытый высокий лоб и в меру полные губы прекрасно сочетались с густым хвостом каштановых волос.
Ученый, однако, на красоту девушки никак не отреагировал. Войдя, передал помощнице дротик, холодно приказав:
- Мне нужен полный анализ крови этого рейдера, – девушка молча взяла дротик и, сев за один из столов, начала колдовать с пробирками. Ученый сел за другой, включил закреплённый на столе ноутбук и принялся увлеченно в нем копаться. Даже начавшая движение машина, что привело к неизбежной тряске, не отвлекла их от своих занятий.
- Поляк, - обратилась помощница через некоторое время к своему начальнику. – А анализ на…
- Я же сказал! Полный! – раздражённо перебил её ученый. – И оставьте вы эти суеверия. Мы сейчас находимся не среди дикарей.
- Хорошо, Кшиштоф Владекович, – покорно согласилась та. Через некоторое время, поколдовав ещё с пробирками и приборами, послушная помощница отрапортовала: - Всё готово. Результат отправила на ваш компьютер.
- Ну-ка, ну-ка… - ученый плотнее прилип к монитору. – Да! – воскликнул он через пару минут и от охвативших его чувств хлопнул себя ладонями по бёдрам. - Это такой же случай. Даже лучше, интересней! Нужно как можно быстрее сделать заказ всем лояльно настроенным рейдерам на поимку этого экземпляра!
Глава 18
Маньяк проснулся бодрым, отдохнувшим и полностью выспавшимся. И голодным… Пришлось ещё немного растрясти свои запасы провианта и, хотя бы частично, утолить голод. Полностью сытым себя он, конечно же, не почувствовал, но лёгкое чувство голода - это то, к чему Маньяк уже привык. Чтоб наесться досыта, ему нужно много еды, и делать это он предпочитал в населённых стабах, где вкусная горячая пища идет под правильный аккомпанемент из хороших напитков. Жирные жареные свиные колбаски – под тёмное пиво, жареная картошечка с грибами – под крепкий черный чай с травами, а наваристый борщ можно употреблять и без напитков. К борщу многие любят пропустить грамм сто перцовки, и Маньяк не исключение, но тут главное знать, что к перцовке требуется отдельная закуска – крепкий алкоголь горячим не закусывают! Это правило Маньяк знал.
А вот в полевых условиях Маньяк был готов довольствоваться и малым, потому откушал он с аппетитом и едой насладился в полной мере. Но дальше возникла и ещё одна загвоздка: несмотря на то, что Маньяк выспался и хорошо отдохнул, прошло только несколько часов, и вокруг царила ночь. А ночью нормальные рейдеры по стандартным кластерам без крайней на то нужды не ходят: развитые зараженные хоть и не обладают поголовно ночным зрением, слух и обоняние имеют гораздо острее, чем у людей, потому занятие это, мягко говоря, не безопасное.
Маньяк попытался ещё поспать. Поворочался в своём лежбище с полчаса и понял, что уснуть уже не удастся. А его деятельная натура не позволяла ему просто сидеть или лежать на одном месте и пялиться в ночную темень или в ночное же небо. В Маньяке бурлила энергия и жажда деятельности пополам с невыплеснутой со вчерашнего дня злобой, потому он собрался и двинулся в путь.
Двигался он не спеша, аккуратно, крадучись, стараясь полагаться больше на слух и обоняние, чем на зрение. И занятие это ему даже нравилось. Почувствовать себя в роли бесшумно крадущегося в ночи хищника – это новые ощущения, новое приключение. Что может быть лучше?
Правда, насчет бесшумности Маньяк себе явно польстил – он хоть и видел в темноте значительно лучше, чем до попадания в Улей, и даже лучше, чем большинство знакомых ему рейдеров, но полноценным ночным зрением не обладал. Хотя слышал Маньяк и о таком даре – его, кстати, считали не самым полезным. Но с дарами Улья у Маньяка… зх… лучше и не вспоминать.
В общем, хоть Маньяк и старался исполнять роль бесшумного ночного хищника, буквально вжился в неё, ночным зверем всё же не был и регулярно хрустел веточками, чем-нибудь шелестел, а однажды не заметил лежащую в траве пустую консервную банку и наступил на её край. Банка не смялась, а вывернулась из-под ноги, пролетела метра полтора, врезалась в бордюр и с бряканьем покатилась по асфальту. А бесшумный ночной хищник шёпотом выматерился в её и свой адрес.