Под струями дождя обмыл топор, попрыгал на месте, проверяя снарягу, и пошёл в лесок, окружающий деревеньку по кругу. Тучи закрывали небо и плакали дождём. Дорога, ведущая к деревне, в ней и кончилась. Тупик цивилизованной жизни. Но мой путь идёт дальше. Пошёл просто по лесу, выбирая более удобную дорогу. Каждый куст и дерево чем-то хотели отомстить, стоило зацепить ветку или куст, как на меня обрушивались потоки воды. Сначало морщился и вполголоса матерился, потом было уже всё равно. Промок до трусов, но шёл вперёд и радовался, что не вижу монстров. На ботинки цеплялась земля, через каждые сто метров приходилось очищать подошву сломанной веточкой. К двум часам дня дождь прекратился. Потом, как по команде, исчезли тучи.
Солнце стало жарить, влага испарялась на глазах. Промокший до нитки, я шёл вперёд. Впереди показался новая дорога, а через пару километров ещё один перекрёсток. Шёл к нему больше часа. Каждую минуту замирая и останавливаясь, двигался в перёд. Уже подошёл почти к перекрёстку, как вдруг раздался недружелюбный голос.
– Грабли в гору, чел! Или долбим на поражение. Обзовись. Кто такой?
– Капкан. Крёстный Хряк.
– Охренеть! Парни, валите сюда.
– Ну, чё ты хотел, Вик? Только увалились отдохнуть. Или хлопни, или помоги. Отвали от нас.
– Да тут чел базарит, что крестил его Хряк, а он уже вчера на стабе синьку жрал.
Опаньки. Получается, мой крёстный добрался до стаба ещё вчера, и эти парни его знают. Приятно слышать.
– Давай его сюда, щас разберёмся.
– Двинулся вперёд. Грабалки опустишь – поймаешь пулю.
Я как-то сразу расслабился, если эти люди знают моего крёстного, то они из Тоннеля. Может, помогут добраться? За перекрёстком две посадки соединялись под углом в девяносто градусов, и между ними был проезд. Спрятанные от глаз там стояли четыре странных пикапа. Кабины защищены самодельными решётками, а в кузовах, на треногах, были установлены пулемёты. В двух машинах спаренные, в других – одиночки. Машины стояли по две углом, а за ними походный лагерь. Семь человек валялись на земле, пытаясь отдохнуть, один стоял за турелью пулемёта, контролируя меня. Что ещё поразило, на капотах пикапов были привязаны бошки тварей, две от топтунов и одна лотерейщика, четвёртая машина была без страшного украшения. Когда я подошёл, все поднялись с земли и уселись по-турецки, подогнув ноги под себя. Все вооружены стволами с глушителями, марки оружия даже не знаю.
– Ну, давай, пой, как тебя мог крестить Хряк, если вчера он пил на стабе?
Говорить со мной начал мужик средней внешности, не маленький и небольшой, не толстый и не худой, с незапоминающимся лицом, средний.
– Крестил он меня ещё десять дней назад.
Уточнять точную дату не стал
– Брехня! Не поверю, что Хряк мог бросить новика и не привести его на стаб.
– А он меня и не бросал. Просто так получилось, что я накосорезил. Сам виноват, что потерялся, и мы расстались. А он подумал, что я сам пошёл на стаб. Не надо на него бочку катить.
– Упс. Так ты, получается, от пекла шлёпаешь? И даже знаешь, где схрон Хряка?
– Примерно знаю, но не скажу где. Очень он мне не советовал об этом трепаться.
Все мужики заржали как по команде. Весело, радостно и беззаботно.
– Да уж. Если Хряк советует молчать, то лучше проглотить язык, проблем меньше будет.
– А где ты так прибарахлился, может, поделишься инфой?
– Да с карабинами сюда провалился, а топор и пистолет Хряк подогнал. Мужики, может, поможете до стаба добраться?
– Млять. Тут тебе не фартануло. Мы только утром сорвались. Месяц сидели безвылазно, надо от трясучки прошвырнуться по кластерам. Так что в стаб не поедем, но километров на пятнадцать можем подкинуть.
– И на том спасибо, всё не пешком.
– Ну, знакомься: Я Молот. Это: Книжка, Сопля, Сурок, Синяк, Турок, Кент, за пулемётом Викинг.
По мере называния имён он указывал пальцем на своих людей.
– Там на фишках Окурок, Рик, Чёрт и Дятел, потом поручкаешся. Есть хочешь?
– Не отказался бы, перед встречей с вами сам хотел перекусить.
Ещё четверых названных даже не видел. Учиться мне ещё и учиться. Получается, они меня видели ещё час назад, а я ни ухом, ни рылом. Пока доедал остатки их обеда, пытался выведать у них информацию об Улье. Мужики – сработанная команда, занимаются всем подряд. То на тварей охотятся, то на заказ тащат в стаб кое-какой хабар. Оказывается, бошки тварей на капотах привязаны специально. Все заражённые, которые мельче, держатся на расстоянии и не кидаются. Полезное знание, может, пригодится. Через полчаса загрузились по машинам, мне указали в кузов к Викингу. Машины выехали на дорогу и поехали на юг. Странно, не знаю, что там за моторы, но они шептали, а не тарахтели, звук совсем тихий.
Мы болтали с Викингом, не забывая крутить головой во все стороны. Как бы тихо не работали движки машин, но на звук выскакивали твари со всех сторон. Вроде пусто и не видно, и тут бац! Несётся парочка бегунов или спидеров. Выскакивали и лотерейщики, но, не добегая метров двадцать, как будто натыкались на невидимую стену и поворачивали в сторону. Не зря бошки топтунов привязали, ой не зря. А затем выскочил рубер. Машины резко встали, и по нему отработали шесть пулемётов, можно сказать, на куски тварюшку порвали. Так можно ездить. Голову рубера после потрошения привязали на пустой пикап. Мы подъехали к небольшой балке, по дну которой бежала маленькая речка, пришла пора расставаться.
– Слушай, Капкан. Этот кластер грузанулся утром. Мы рванём на мародёрку, а ты иди на восток, даст случай – свидимся.
Меня оставили возле небольшого мостика через балку и уехали. Было слегка обидно, но мужики честно предупредили, что будут шариться по кластерам дня три или четыре. Спустился к воде и пошёл вдоль ручья, речкой язык не поворачивался назвать это. Отмахал километров шесть и начал выходить к озерцу, из которого вытекал ручей, и тут услышал даже не крик, а какой-то визг на одной ноте.
– А-а-а-а-а-а.
Перебежал через воду и пошёл на голос, выходя к берегу озера. Водоём метров четыреста диаметром окружён рощицами, леса тут нет. На полянке перед берегом стоят две машины с распахнутыми дверцами. Люди выехали на пикник. И, походу, приехали. Два тупых пустыша стоят в сторонке. Матёрый топтун рвёт и жрёт тело третьего туриста, а визжащая девчонка сидит на заднице, упёршись спиной в берёзу. Вскинул пистолет: выстрел, выстрел, выстрел. Топтун рухнул на свою жертву, только задние лапы дёргались. Это у них у всех так, что ли?
Внимательно осмотрелся вокруг. Больше никто не спешит присоединиться к трапезе. Это хорошо. Взвёл арбалет и шагнул на полянку. Пустыши мнутся на краю, ещё совсем тупые. Прицелился и вогнал болт в голову ближнему. От удара сзади просеменил два шага, пытаясь удержаться на ногах.
– Ты убил Игоря-я-я!
Девчонка подскочила и огрела меня палкой. Уронил бесполезный арбалет и влепил ей пощёчину. Шлёпнулась на задницу, а в лицо уже направлен пистолет с цилиндром глушителя.
– Жить хочешь?
– Д-д-д-а-а-а.
Проблеяла девчонка. Совсем молодая, лет, наверное, восемнадцать, может, меньше. Не знаю, как выгляжу со стороны, но явно не дед мороз. Здоровенный, заросший щетиной бугай с двумя карабинами за спиной, пистолетом, арбалетом, и притороченным топором, наверное, любого нормального человека до инфаркта довести может.
– Когда вы попали в Улей?
– Ч-т-т-о-о-о?
– Когда вы попали в кислый туман?
– Чего?
– Мне ударить тебя снова, или ты будешь нормально отвечать? Когда вы попали в кисляк?
– М-м-ы-ы приехали у-утр-о-м.
Начала мычать девчонка.
– Только с-со-обрались разводи-и-ить костёр для ша-ашлык-а-а, и тут ту-уман. По-отом ре-ебятам стало плохо-о и Све-ете-е тоже. Я за ними пы-ыталась ухаживать, а скору-ую вызва-ать не получа-а-алось, связи нет.
Чем дольше она говорила, тем лучше становилась её речь.
– А потом им совсем плохо стало, меня перестали узнавать. А Паша вообще укусил меня, и стал гоняться за мной. А Света тоже куда-то убежала. А потом это чудище появилось, и Витю убило, и стало жра-а-ать. А потом ты убил И-игоря.