Как всегда, после такого, полного комплекса процедур, от неприятных ощущений ни осталось и следа. Пётр немного почитал недавно доставленную художественную книгу, вновь решил вернуться в ресторан. И на этот раз повезло, застал Андрея, с его женой, за которую он вышел буквально месяц назад. Он спас её от штурмующих квартиру, непонятно откуда взявшихся, довольно свежих заражённых. После этого происшествия статная блондинка Олеся и бессменный руководитель рейдовых групп, можно даже назвать его министром обороны, и воспылали взаимным чувством. Хотя Пётр не особо был уверен, что оно взаимно с обеих сторон, но своё мнение держал при себе.
Молодёжь была рада его видеть, и они просидели чуть ли не до ночи. В процессе присоединилась ещё пара хороших знакомых, сдвинули столы, шепнули на ухо пару слов музыканту и веселье полилось рекой. Пётр даже вспомнил молодость и налёг на красное вино. Хватит уже этих старческих придурей, тело теперь очень даже молодое и здоровое, позволить теперь можно многое.
Поутру, после болезненного пробуждения от будильника, была закономерная реакция. Голова гудела и во рту стояла невероятная сухость, да ещё чем-то неприятным отдавало. Чёрт возьми! — Думал Пётр, пока вливал в себя стаканчик за стаканчиков из кулера, — нужно было захватить упаковку-то, теперь опять переться в медблок.
На этот раз жизнерадостной Лизочки на посту не обнаружился. А увидел Пётр молодого парня, Антона, он когда-то работал водителем труповозки, и всегда был не по возрасту мрачен. Под стать настроению Петра. Ни говоря не слова, лишь кивнув, парень сразу понял по виду учёного что ему нужно, и выдал пачку таблеток. Пётр закинул в рот сразу две и двинулся на работу.
Начальство конечно не опаздывает, а задерживается, но Пётр не очень поддерживал это, и всегда был пунктуален, так сказать, раз назвался груздем, так полезай в короб. Приказал Пётр всем быть к семи, значит и самому нужно не опаздывать. А то моральный дух коллектива можно подпортить.
В научном блоке тоже настроение у всех было не очень, многие успели повеселится в выходной, но, как это ни удивительно, головная боль была и у тех, кто и глотка спиртного не делал. При том у многих. Так что пилили тушу мутанта уже без былого задора, а с невероятным раздражением, всё же электроинструмент громко работал и бил по мозгам. Так что Пётр отложил всю мясницкую работу на завтра и перешёл к другим задачам. Ничего, полежит ещё туша мутанта денёк в морозилке, ничего с ней уже не станет, и так всё что могло уже случилось, она мертва.
Вот так и пролетел день за рабочей суетой, а вот на следующий, ситуация начала принимать реально серьёзный оборот. Головная боль так за весь прошлый день и не прошла, а лишь усилилась. И это было не у него одного так, народу в исследовательском отделе поубавилось, многие отпросились по состоянию здоровья.
Глянув на всё это безобразие, мрачных сотрудников, что постоянно прикладывались к бутылкам, Пётр не на шутку обеспокоился. Похоже эпидемия. Или ещё какая напасть. Опять отпустил всех, всё равно народ совершенно недееспособен, а сам двинулся к Георгию, министру здравоохранения, он точно в курсе что происходит. Да, можно было и позвонить, внутренняя сеть в бункере прекрасно работала, даже локальный интернет был, но его кабинет буквально в ста метрах от апартаментов Петра. Так что почему бы не зайти? Лично-то оно посподручней будет, да и врач, честно говоря, не особо занятой человек.
— Георгий Евгеньевич, доброе утро, — поздоровался Пётр, войдя в его кабинет и обнаружив бывшего хозяина частной ветеринарной клиники на своём рабочем месте.
— И вам того же, Пётр Ильич, с чем пожаловали? — ответил на его приветствие немного полный мужчина, где-то тридцати лет, что поднимался из глубокого, кожаного кресла, и протягивал ему руку.
— Да спросить у вас зашёл, вы случайно не ставили на карандаш вопрос, с тем что у многих болит голова, сухость во рту, и это всё не хочет проходить? Любопытно просто, не эпидемия случаем?
— Есть такое дело, — тяжело вздохнул собеседник Петра, — и при том больны, похоже, практически все. Первые ласточки этого мелькали ещё неделю назад, но мы не придали значения. Болит у людей голова и болит. А теперь вот, больше девяноста процентов сотрудников бункера имеют эти симптомы, и мы ничем им помочь не можем. Остаётся только на Господа Бога нашего надеяться, да пытаться что-то сделать. А у вас что ли тоже началось?
— Да, началось, — кивнул Пётр, — я как и вы, сначала и внимания не придал, а потом ещё выпил немного. Понял что происходит только когда пообщался с подопечными. А кстати что происходит-то? Что за болезнь?
— В том то и дело, что совершенно непонятно какая болезнь. Эти симптомы, на такое продолжительное время, при том у многих людей… Прецедента такого ранее в моей, да и всех моих сотрудников, практике не случалось. И как лечить непонятно, и никакие попытки пока успехом не увенчались. Одно мне кажется точно, это какая-то местная болезнь.
— Может вообще моему отделу попробовать этим заняться? У меня конечно не вирусологи работают, но может быть что-то да получится? — предложил Пётр.
— Не думаю… Это же совершенно иная область, сами понимаете, — вновь вздохнул министр здравоохранения, у которого, похоже, были серьёзные проблемы в исполнении его основных обязанностей, — но вы конечно можете попытаться, вдруг Бог нам чудо явит, и у вас получится.
После разговора с Георгием, Петру уже совершенно не хотелось возвращаться в свою комнату, он вообще решился попробовать силы своего научного отдела в таком деле, так что пошёл назад к исследовательским блокам бункера. Нужно было позвонить, а не носиться туда-сюда.
Но всё же, как так наши бравые врачи проглядели эпидемию? Хотя кто такого ожидал, понятно как… Головная боль сильно мешала думать, а от этого процесса ещё более усиливалась, но мысли на это совершенно не обращали внимания, так и крутились в голове. Видимо, это всё из-за того что они такие мрачные, вот и досаждают Петру, выпускают свою мрачность.
Придя на место, он лично вызвал тех, кто хоть что-то понимает в этой теме, или хотя бы достаточно умён, что бы вникнуть в вопрос и дать дельный совет. Люди конечно были не рады такому резкому прерыву очередного выходного, да и когда пришли, вид имели такой же безрадостный, как и у Петра, похоже тоже головная боль донимает. Но когда он рассказал им, зачем сюда вызвал, и что нужно попытаться разобраться с проблемой, они вроде бы приободрились. Правда не особо значительно.
Вот так и начались попытки Петра и компании разобраться с неведомой хворью, что быстро охватила весь бункер, и с каждым днём больным ею становилось всё хуже.
День шёл за днём, голова Петра болела всё сильнее, хотя конечно не так сильно как у некоторых. Кто-то даже больше не может посещать работу и лежит безвылазно в больнице, что и так переполнена, но для сотрудников института нашлось парочку местечек. Честно говоря это был блат чистой воды и Пётр это не одобрял, но что поделаешь, если там все в частом порядке договорились… А ведь больница была настолько забита, что больные, которые уже не могли двигаться, лежали просто в коридорах, и медсёстры, но по большей части люди, которые сохранили дееспособность, медсотрудников уже не хватало на такой объём пациентов, так вот эти добровольцы и прохаживались между больными, пытаясь хоть как-то облегчить их участь.
Но, не смотря на прошедшее время, особых результатов у исследовательского отдела не было. Ну, как и у министерства здравоохранения. При том что недавно был зафиксирован первый летальный исход и это всех очень испугало. В сети бункера начала нарастать паника, а выступления в жилом блоке не прекращались уже давно, даже была попытка штурма КПП. Этот погибший, мужчина уже две с лишним недели был болен, и не выдержал. Но его смерть была вполне закономерна, Пётр посещал этого, возможно нулевого инфицированного, и вид он имел, честно говоря, неблагоприятный. Он был ближе к мумии, чем к человеку в последние свои дни.