Присев на край парапета, я попытался поставить ребёнка на ноги. Получилось с первой попытки. Мальчик встал и тут же закрыл заплаканное лицо ладошками, демонстрируя мне, покусанное запястье.
В этой части города, народу было меньше, бегали, кричали, но не так, как в центре, да и высота сказывалась. Но вот урчание матёрых, не скроет никакая высотка. Гости прибыли, голодные и зубастые.
– Тебя как зовут?
Молчит. Но хныкать перестал.
– Меня бояться не нужно, бойся тех, кто урчит внизу! Увидят, поймают и сожрут!
Как бы это жёстко не звучало, но пацану пора взрослеть! Детей у меня не было, так что, придётся будить дремлющие инстинкты, дабы найти с мальчишкой общий язык.
– Я Кнут! Можешь называть так, ну или просто дядя!
Парень опустил руки. Лет трех, может и больше. Глаза красные от слёз, страх и растерянность, но во взгляде, чувствовалась толика упрямства.
– А мама?
Закономерный вопрос, для ребёнка.
– Её нет!
Опять потекли слёзы, просто, без плаксивых гримас.
– Мама… плохо посмотрела… некрасивыми глазами, укусила меня… стало страшно, и я убежал, – его голос, едва не срывался на плач.
– Это была не мама!
–…папа говорил, – мальчишка сделал вид, что не услышал. – Когда его не станет, я должен защищать маму…а я убежал…
– Ты молодец! Сделал как надо, правильно! Монстр, который был вместо мамы, разорвал бы тебя и съел!
Мальчишка зажмурился и тихонько захныкал.
Похоже, что‑то стало доходить.
Я облегчённо вздохнул. Он не топочет ногами и не ревёт белугой – это уже огромный плюс! У парня был хороший отец, хоть и не долго, но фундамент для будущего мужчины, заложить успел.
Поднявшись с парапета, я взял мальчишку за руку и отвёл подальше от края.
Надо его отвлечь. И способ есть!
– Присядь тут!
Он подчинился.
– Тяв‑тяв…
– Тихо пряник! Нам тут гости не нужны!
Пёс притих, прижав мультяшные уши к голове, осторожно приблизился к ребёнку. Тот в свою очередь, бездумно почесал его за ушком.
Пусть пока налаживают отношения, а мне, нужно кое‑что обдумать.
Есть одна проблемка, моя семья, неожиданно подросла. Ребёнок, собака, для полного счастья, только жены не хватает! Калёный в мешке! Каким он тут боком, вообще? На хрена я его тащу? Скажите на милость! В общем, то, если не загружаться моральной стороной дела, это не проблема. Скинул его вниз и всё, благодаря дару, это легко проделать. Но я, так не могу. Уж не знаю, в силу ли своей агрессивности, или неадекватности, Калёный меня выручил, сам того не зная конечно. Но факт, остаётся фактом. Не привык я людей использовать, не по‑человечески как‑то! Отпущу его, а там, будь что будет.
Бросив взгляд на своих пассажиров, я повернулся к западному парапету. Было темно, практически сплошная облачность, свет, от пожаров и фар редко проезжающих машин, не особо справлялся. Урчание, крики и плач, слились в одну тональность.
Да будет так!
Материализовавшись на западном краю крыши, Калёный тут же исчез, чтоб появиться рядом с мальчонкой. Тот, не обратил на нового персонажа никакого внимания. Глядя в никуда, он сидел в обнимку с собакой. Не прошло и доли секунды, как клокстопер, стоял рядом. Угроза, ненависть, кровожадная злоба, став практически материальными, повисли, между нами. Но он не нападал, сощурив глаза, взирал на спокойно сидящего меня.
– Мне кое‑что непонятно! – начал Калёный, в своей угрожающей манере. – А когда, я чего‑то не понимаю, льётся много крови!
– Спрашивай! – произнёс я, не своя с него глаз.
Сомневаюсь, что смогу противостоять сильному клокстоперу, но опыт прожитых лет, твердил, Калёный не нападёт. Потому и не дёргался.
– Я знаю, где мы! Это, мой родной город! Вопрос в другом, как? – судя по голосу, он начал успокаиваться. – Минуту назад, я порешил пятерых упырей… муры, скорее всего! А за секунду до того, я выходил из бара… какого хера происходит? – взорвался было он, и тут же взял себя в руки. – Отсюда, до Холмогоров, неделя пешком! А мы здесь…
– Неделя и прошла, вернее, чуть больше! Но не суть, – перебил я. – Дар у меня такой!
– Только не говори, что управляешь временем! – смотрел он, однако с подозрением.
– Нет, всё проще. Это пространственный карман!
Калёный молчал, переваривая информацию. Понять можно, звучит–то, невероятно. Потенциальный враг, заявляет, что неделю держал его в кармане, как такое возможно? Текли секунды, взгляд клокстопера перестал быть подозрительно враждебным. Став просто враждебным, с примесью некой обреченности.