— Занимаются там усовершенствованием человека. Работает человек восемь, ну, не считая обслуги. Кто такие, не знаю, вечно в масках. А попасть туда проще простого, если деньги есть. Позвони и запишись. Там тебя встретят и всё покажут. Только причину найди интересную.
— Найду, я принял к сведению, расскажи, как вообще в городе дела?
— Как и следовало ожидать, Харон захватил власть, Душман теперь его правая рука. Пьянки и разврат прекратились. Шлюх распустили, все заняты делом.
— Это прекрасно, — заметил я, — но, мне пора, приятно было видеть тебя, надеюсь, ещё увидимся.
Я встал, повернулся к окну и собрался было уйти тем же путём, каким пришёл. Но две тонких руки обхватили меня сзади и остановили.
— Ты влез в окно к прекрасной даме, а теперь намерен уйти? Не выйдет, — её руки расстёгивали брючный ремень.
— Знаешь, должен тебя предупредить кое о чём. Доктор, который менял мне внешность, кое-что не рассчитал, и…
Что такое И… объяснять не пришлось, поскольку рука её уже была в нужном месте.
— Ого!
— Я предупреждал.
— Милый, — она развернула меня и поцеловала в губы, — я рожала два раза, выдержу.
Слов больше не было, мы опустились на ковёр. Она действительно выдержала, хотя была вероятность того, что её финальный вопль слышали все, включая её мужа.
Оставив её в полубессознательном состоянии лежать на полу, я выбрался из дома, на ходу поправляя одежду. Хель уже ушла из ресторана, как и следовало ожидать. Я поплёлся в номер, на ходу придумывая оправдания. Они не потребовались. Когда я вошёл, меня встретила она, злая, но на удивление спокойная. Прижалась ко мне и тут же отпрянула.
— От тебя пахнет другой бабой, — заявила она с негодованием.
— Так получилось, не ругайся.
— Не буду. Она красивая?
— Да.
— Вы трахались?
— Да.
— Ладно. Я тебе не жена, прощаю, но и ты мне разрешишь, когда я захочу. А сейчас будь добр заняться мной. Я хочу ласки.
— Ласки? — я удивился.
— Ты знаешь, о чём я, — ответила она, вынимая мой ремень из брюк.
Примирение оказалось бурным, после порки она отдалась мне, несмотря ни на какие травмы. Продолжалось это почти до утра, потом мы заснули, а когда проснулись, смогли, наконец, поговорить о деле.
Дело состояло в следующем. Я записался на приём в лабораторию, просто позвонив по телефону. Долго объяснял, что очень переживаю за конфиденциальность, они вошли в положение и согласились принять меня вечером, при этом подчеркнули, что увидят меня только дежурный специалист и охрана. Бросив трубку, я сообщил напарнице, что на дело идём сегодня. Если повезёт, выберемся из города в темноте, как я уже однажды делал.
Оставались ещё кое-какие мелочи. Например, транспорт. К счастью, приобрести автомобиль, а точнее, микроавтобус, труда не составило. Цена, конечно, кусалась, но деньги чужие, можно не жалеть. Итак, сможем уехать сами и увезти одного лежачего пациента. Теоретически так мы доберёмся и до "Нового мира". Вот только брони нет, скорость тоже оставляет желать лучшего. Если нас где-то прищучат, придётся кисло. И пешком не убежать, пациент помешает. Короче, план у нас был хороший, если не считать, что он плохой. С выездом через ворота тоже не всё так гладко. В прошлый раз Харон свет вырубил, а теперь? Можно ещё раз попросить, только он вряд ли одобрит налёт на лабораторию. Нда. Плюс, я уверен, что меры безопасности с тех пор были ужесточены многократно.
Оставалось надеяться на авось. Да ещё на дары Улья.
Когда наступило время Х, мы были готовы. Вещи, оружие, еда, живец. Машина заправлена под завязку. Обычный для таких ситуаций мандраж уже отступил. Работаем.
Подойдя к калитке лаборатории, я позвонил в звонок. Высунувшийся в окно охранник спросил, кто и откуда?
— Нам назначено, — с готовностью ответил я, приклеив на лицо самую приветливую улыбку, на какую только был способен.
— Понял, — кивнул он и открыл калитку и дверь в здание.
Итак, один на входе. Второй охранник встретил нас внутри здания, это был упитанный мужик лет сорока, который сидел за пультом и смотрел в монитор. Не проблема. Внутри нас встретил улыбающийся мужчина в белом халате. Выглядел он достаточно молодо, вот только абсолютно седые волосы говорили о том, что лет ему немало. Он провёл нас в просторный кабинет и предложил рассказывать о своих проблемах.
— Понимаете, доктор, — я старательно мялся и изображал стеснение, — меня беспокоят размеры полового органа, я хотел бы сделать его больше, слышал, что у вас…
Хель прикусила губу, чтобы сдержать смех.
— Ну, что вы, — прервал он меня, — мы, хоть и не волшебники, но можем многое. Весь смысл нашей работы во взаимодействии с вашим паразитом. Его действие многогранно и не ограничивается только здоровьем.
— Доктор, я не учёный и многого не понимаю. Верю, что вы можете помочь мне, но меня весьма волнует проблема конфиденциальности. Можете считать это паранойей, но я уверен, что какие-нибудь ваши коллеги, вот прямо сейчас нас подслушивают.
— Успокойтесь, можете пройти по помещениям и убедиться, что кроме меня и охраны здесь никого нет, — он для убедительности позвенел связкой ключей.
Хель как-то незаметно оказалась позади него, я указал ей глазами на дверь, доктором я займусь сам, а её дело — охрана. Подруга мне гаденько улыбнулась, и на руке её материализовался кастет. Справится.
Когда она выскользнула в коридор, доктор, который продолжал рассказывать про врачебную тайну, полетел назад, опрокидывая стул и ударяясь затылком об стену. Интересно, есть дар Улья, защищающий от удара кулаком? Если и есть, то этому эскулапу он явно не достался. Перевернув его на живот, чтобы не захлебнулся кровью, я отцепил от его ремня связку ключей. Надо полагать, от всех дверей. В коридоре встретил Хель, которая тащила за ноги уже второго охранника, ноги первого торчали из какого-то чулана. Лаборатория временно в нашей власти.
Открывая двери одну за другой, мы осмотрели все помещения на двух этажах, спустились в цоколь, где обнаружили нечто похожее на морг. Запах не оставлял сомнений, здесь резали мёртвых. Но того, что мы искали, мальчика, лежащего в коме, мы не нашли. Я уже начал сомневаться, правильно ли мы поступили, захватив лабораторию, может быть, он где-то в другом месте? С другой стороны, здесь есть все условия для его содержания, да и изучать его куда удобнее.
В одной из стен на цокольном этаже я обнаружил дверь. Железный прямоугольник, вместо электронных таблеток, как на всех остальных дверях, здесь требовался обыкновенный ключ, которого на связке не было. Постояв полминуты я, наконец, решил, что делать. Пальцы у меня были не очень толстые, поэтому получилось сунуть их за верхний край стального листа.
Как сказал один неглупый человек: "Дайте мне точку опоры, и я переверну землю". Сейчас аналогичная проблема была у меня. Точку опоры удалось найти, упёршись ногами справа и слева от двери. Повиснув в воздухе раскорякой, я принялся тянуть.
Стальной лист был прочным. Даже согнуть не получилось. К счастью для меня, слабина нашлась в другом месте, косяк, куда были вбиты стальные стержни, удерживающие дверную коробку, он начал трещать, посыпалась кирпичная крошка. Напрягая все силы, я застонал. Руки вот-вот оторвутся, пальцам так точно конец, рубашка лопнула на спине. Но победа была близка. На пол стали падать целые куски кирпичей, последним усилием я отпрыгнул назад, чтобы не быть придавленным падающей дверью. Грохот был такой, что заложило уши. Я, присев на корточки в углу, приходил в себя. Пальцы мои невыносимо болели, из под ногтей текла кровь, тело всё ещё содрогалось от чудовищного напряжения. Тем временем, когда пыль слегка осела, Хель заглянула в помещение. Тут же выскочила и начала меня торопить:
— Вставай уже! Нашли его, вот он лежит.
— Действительно, за дверью располагалась комната похожая на реанимационную. На единственной кровати лежал тот, кого мы искали. Это был мальчик, выглядевший значительно моложе своих двенадцати лет. Он был болезненно худым и бледным. Капельница, введённая в катетер под ключицей, снабжала его организм жидкостью. Из-под простыни торчала ещё одна трубка для выведения лишнего.