Вопрос был, конечно, интересный и ответ хотелось получить как можно раньше, но звук, раздавшийся неподалёку, заставил отвлечься от расследования. Скрежет по дереву чего-то твердого, изредка слышимые постукивания и особенно громкое урчание не оставляли простора для фантазии — одержимый. Звук раздавался с внешней стороны стены, в десятке метров от нас.
Я дал знак мальчугану оставаться на месте, а сам потихоньку двинулся к, ощетинившемуся частоколом заостренных бревен, краю стены. Шёл на цыпочках, периодически поглядывая под ноги, боясь звуками шагов выдать свое присутствие. Но доходить до места, откуда раздавался звук, не стал, остановился в нескольких шагах. Судя по звукам, тварь уже подбирается к верху стены, наверняка глядит прямо перед собой, не отвлекаясь на виды по сторонам. Выждав ещё пару секунд, выбрал выемку между бревнами частокола, осторожно высунулся, только чтобы разглядеть, что за верхолаз там карабкается.
Увиденное не радовало, поднимающимся по отвесной стене одержимым оказался топтун. Я смотрел на него сбоку, в профиль. Одержимый с размаху врубался когтями в дерево, подтягивался на зацепившейся лапе, при этом помогая себе нижними конечностями, затем врубался чуть выше и процесс повторялся. Так что, несмотря на гладкие бревна и горизонтальную плоскость стены, тварь не испытывала особых проблем с подъемом.
А вот я могу испытать проблемы и немалые, если позволю твари забраться на стену. Одержимый поднимался всё выше, с моей позиции прекрасно были видны прорвавшиеся сквозь мягкие ткани кости, задевая ими о бревна, тварь и рождала те самые редкие постукивания. Топтун — это серьёзно, даже очень серьёзно, учитывая, что я здесь один, точнее, рядом ещё и малыш, который станет легкой добычей для плотоядных чудовищ, оставшись без защиты. Но помощи ждать неоткуда, придётся справляться самостоятельно.
Напоследок проверил самострел: тетива натянута, болт на месте. Осторожно, чтобы ненароком не задеть бревна, вытащил его в облюбованную выемку. Тварь пока не заметила меня, пускай так впредь и остаётся. Поднял оружие на уровень глаз, стараясь дышать пореже. Первый выстрел всё-таки, не успел даже потренироваться с новым оружием, сразу в бой, причём противник серьёзнее некуда. Если не свалю его одним болтом, второй раз вряд ли успею зарядить. Поэтому не торопился, прицеливаясь с особой тщательностью, еще секунд десять есть, а после тварь достигнет верха стены и на этом все — конец.
Над выбором места прицеливания долго не думал, только в голову. За время, проведенное здесь, успел насмотреться на тварей, истыканных стрелами и болтами и не испытывающих от этого особых неудобств. А вот точные попадания в голову вырубали одержимых без вариантов. Надеялся попасть в висок или где-то рядом, наверняка сбоку кость послабее, чем на лбу. В идеале было бы чудесно зарядить в затылочный нарост, что гарантировало стопроцентный успех, но тварь не торопилась подставлять его под выстрел.
Внезапно топтун повернул голову, причём не куда-нибудь, а прямо на меня. Словно почувствовал взгляд или мысли прочитал. Уставился своими страшными желтоватыми глазами, шустро рванул по стене в мою сторону, заурчал, широко раззявив огромную пасть…
В следующий момент я оказался на накрытым досками полу площадки. Самострел выпал из рук и валялся рядом, болт куда-то укатился. Приподнявшись, встал на колени, ухватил почему-то разряженное оружие, видно в падении дернул спусковую скобу. Дрожащими пальцами ухватил из колчана новый болт, чертыхнулся, понимая, что стоя на коленях не смогу поставить самострел в боевое положении. Поднялся на ноги, уже понимая, что со всеми этими дёрганьями не успеваю зарядить оружие. Достал из-под лямки колчана огрызок копья с наконечником. Эх, опять с огрызком против серьёзной твари… Только теперь осознал, что звуков цепляющегося за бревна одержимого не слышно. Да и сам топтун должен уже быть наверху и догрызать мою пустую голову.
Взяв копье на изготовку, подобрался к бойнице, выглянул наружу — никого. Высунулся чуть дальше, глядя уже не на стену, а вниз, под нее. Там и обнаружил топтуна. Он лежал на спине, задрав лапы вверх, словно сдающийся в плен вояка. Расстояние было велико, но я всё же разглядел торчащий из широко раскрытой пасти твари, толстый кончик древка болта с оперением.
Выходит, когда одержимый рванулся ко мне, раззявив пасть, я нажал на спуск, зарядив болт прямехонько в его распахнутый рот. Но, то ли от испуга, то ли от того, что произошедшее заняло доли секунды, я не успел увидеть этот момент. Видимо, нажал на спуск, уже выдергивая тело из облюбованной бойницы.
Ай да я, топтуна уложил! Пускай несознательно, не в контактном бою, а болтом из самострела. Но зато, всего лишь одним болтом и так эффектно, прямо в пасть!
— Антошка, беги сюда, я топтуна свалил! — мальчонка, стоял на том же самом месте, где я его и оставлял. Он наблюдал за происходящим немного испуганным взглядом. Зато после моих слов побежал вперёд, весело хохоча и размахивая любимой деревяшкой.
Пока он бежал, снизу послышалось еще урчание и мне пришлось снова попросить мальчонку быть потише. Сам же поднял с полу самострел, зарядил, прислушиваясь к раздающимся снизу звукам и ободряюще подмигивая притихшему мальцу. Оружие только что показало себя с лучшей стороны, так что будет нелишним в такой ситуации держать его на боевом взводе. Только после всех приготовлений аккуратно высунулся за край стены, выглядывая урчащих одержимых.
Их оказалось сразу трое. Сначала я подумал, что это бегуны, но, приглядевшись внимательно, сделал вывод, что это еще один вид одержимых. И судя по всему, этот вид находился в самом начале развития тварей. Все трое сохранили одежду, один, правда, был без штанов, но, кроме этого, от товарищей ничем не отличался. На первый взгляд они больше всего походили на киношных зомби из низкобюджетных фильмов, ну или на алкашей, перепивших сивухи. Двигались вяло, ходили медленно, даже странно, что поначалу принял их за резвых бегунов. Те, в сравнении с ними просто метеоры. Как именно называли этот вид одержимых местные я не знал, наверняка какой-нибудь медляк или дохляк. Да на таких, пожалуй, и внимание обращать не стоит, от них и ребёнок легко убежит. Видимо, как и прочие одержимые, привлеченные суетой в посёлке, эти доходяги притащились сюда. Но забраться на стену им явно не суждено, они и ходят-то еле-еле.
В следующий момент я понял, что карабкаться наверх им и не нужно, их еда и так рядом. Как только они появились, то, увидев мертвого топтуна, отошли подальше от туши, видимо опасались, что тот все ещё жив. Тот, что без штанов, вообще за угол утопал, и с минуту не показывался после этого. Но, постепенно дохляки начали смелеть, потихоньку подступаясь к не подающей признаков жизни твари. Спустя еще минуту-другую, одержимые уже дружно и совершенно неуважительно грызли труп старшего собрата. Выходит, начинающие одержимые настолько слабы, что питаются, в основном падалью. Причём не делят её на свою и чужую, с бессовестным цинизмом предаваясь радостям каннибализма. Шкура у топтуна была крепкая, и дохляки крутились, пытаясь найти место помягче. Вот один сосредоточился на шее, другой впился в одну из подмышек, что будет грызть третий я смотреть не стал. Неприятное зрелище.
Оторвался от бойницы, посмотрел на замершего в ожидании мальчугана. Поначалу хотел показать ему застреленного мною топтуна, но после того, что там устроили его родственники-каннибалы, передумал. Не нужно ребёнка травмировать такими зрелищами, меня самого аж передернуло от увиденного. К тому же эти падальщики сейчас лопали честно убитого мною топтуна, наверняка и ценное содержимое затылочного нароста сожрут, а может им не интересны виноградины и горох. Хотя, разницы нет, все равно спуститься за трофеями не выйдет.
— Тятенька Пустой, ну и цего тама, показите таптуна? — мальчонка понял по моему виду, что опасности нет, потому и решился заговорить. Видимо, ему было скучно сидеть без дела, он вновь крутил свою палочку и глядел на меня глазами, полными ожидания.