— Как растяну во всю ширь — уходите! — напомнил он нам.
— Уйти то мож и уйдем, токмо ты сам то не уйдешь! — Феофан глядел на хмурого парнишку с прищуром. Возраст у них был явно разный, но разговаривал суличник с ним, как с ровней.
— Дык, я и не собирался! — ответил тот спокойно.
Нам он сказал отойти чуть дальше от стены, сам встал прямо по середине улицы, до этого специально отмеряя ее ширину шагами. Все это время одержимых не было, то ли последняя стая была одинокой, в предыдущей волне постепенно приближающихся к посёлку тварей, то ли они нашли другой путь. Но Дед Василий своих приготовлений не прекратил. Мы отошли ещё чуть дальше по улице метров на тридцать, при этом хмурый паренек всё это расстояние прошагал спиной вперёд, делая непонятные движения руками. Феофана его поведение не смущало, вот и я решил не смущаться и не удивляться ничему.
Спустя минуту появилась парочка, состоявшая из жрача с бегуном. Они было радостно направились к застывшему посреди улицы пропитавшемуся и пропахшему кровью пареньку. Но Феофан не зевал, прикончил обоих метров с двадцати из одолженного самострела. Выходит, он не только сулицы метать мастер, но и с самострелом дружит. Просто любимое оружие оставлял для более серьёзных целей.
После этого снова началось затишье. А перед Дедом Василием, прямо в воздухе, вдруг появилась абсолютно черная сфера, размером с баскетбольный мяч. Она ненадолго зависла перед ним, затем, видимо управляемая пареньком, отлетела метров на десять вперёд. Там начала медленно крутиться и расти и чем быстрее раскручивалась, тем более размытым казался воздух вокруг неё. Спустя минуту, она была уже не меньше полуметра в диаметре, а её вращение достигло такой степени, что было неуловимо человеческим зрением.
Зато хорошо стало видно, что казавшийся размытым вокруг нее ореол не столь безобиден, как казалось на первый взгляд. Сначала этот ореол начал цеплять землю, в результате чего на ней осталась глубокая выемка идеальной округлой формы. Затем со стены спрыгнул одинокий топтун и, завидев нас, рванул за появившейся в зоне видимости добычей. Но, пробегая, он не обратил внимания на черную сферу, висящую в полутора метрах над землей. Приблизившись к ней, лишь будучи задет самым краем ореола, он был затянут внутрь сферы, словно в гигантский пылесос.
От увиденного у меня пересохло в горле. Вот уж действительно наглядная демонстрация сверхспособности, данной ульем. Это ведь какая-то фантастика, сфера непроглядного мрака, втягивающая в себя все, что оказывается в радиусе её действия. Причём, улетевший в чернильную тьму топтун по габаритам был крупнее, чем засасывающая его сфера, но проблем у неё с этим не возникло. Безжалостно скрученный в кусок живого фарша одержимый влетел в темноту, не успев даже пикнуть. Как они называли этот дар улья? Яма, вот уж действительно Яма, причём Яма с большой буквы, бездонная и безжалостная.
Следующими во мрак были утянуты два бегуна и кусач, причём развитость и сила тварей никак не влияли на скорость втягивания.
А сфера между тем росла, но ещё больше рос ореол вокруг неё, за счет него радиус действия метровой сферы достигал более десяти метров. Дед Василий регулировал её положение, отводя всё дальше от себя, и подняв метра на два вверх. Но снизу всё равно образовался огромный котлован глубиной метров шесть-семь. Причём грунт из него тоже улетел в бездонную пасть чернильного мрака.
Зрелище было завораживающее и чудовищно страшное. Глядя на эту фантастическую картину, сам себе казался ничтожным и жалким, в сравнении с этой всепоглощающей черной бездной.
Ореол вокруг сферы разрастался все более сильно, он уже почти достиг противоположных краев улиц. Утащив во мрак лавочку с одной стороны и краешек стены с другой. Что творилось с противоположной стороны улицы, виделось нами словно через текущую воду, нечетко и размыто. Я насчитал с десяток унесенных во тьму тварей, при чем одна была, наверное, даже больше последнего упыря. Может это был тот самый Волот?! Но ненасытному мраку в центре сферического “пылесоса” не было дела до величины, значимости и названия одержимых, для него вероятный Волот ничем не отличался от лавочки или мелкой песчинки.
Диаметр действия сферы разросся до планируемых Дедом Василием размеров, унеся по половинке избы с каждой стороны. Только тут я обратил внимание на самого “колдуна”, сотворившее такое ужасное всепоглощающее нечто.
Парнишка стоял к нам спиной, голый по пояс, с перетянутым рубахой боком. Но молодого, искрящегося жизненной силы паренька уже не было. На его месте, воздев скрюченные, костлявые руки к своему ужасному созданию, стоял старик. До невозможности худой, с согбенной прожитыми годами спиной, длинные седые волосы ниспадали на плечи, причём часть из них осыпалась на землю. Он стоял, всё больше подрагивая, перевязь сползла с отощавших боков, открывая дыру на месте раны, из которой частично выглядывали белые ребра.
— Пошли, Пустой! Ему недолго осталось! Как помрёт, яма исчезнет! Давай шустрее! — подоспевший Феофан силой оторвал меня от страшного завораживающего зрелища, подталкивая в спину и поторапливая.
Я бежал, механически переставляя ноги, ошарашенный увиденным до такой степени, что не понимал толком, что происходит вокруг и куда мы так спешим.
— Беги, Пустой, беги! Вишь, наши уже снялися, утопали, счас в крепости закроюца, будем тарабаница в ворота на радость тварям! — я глянул вперёд и действительно увидел лишь пустую улицу. Кое где валялись трупы тварей, а вдалеке виднелся край высокого здания, той самой крепости, в которой, возможно, удастся пережить нашествие одержимых.
Но тут позади раздался крик. Я обернулся, успев увидеть, как Феофан, точнее то, что от него осталось, летит через крышу одной из изб, отброшенный туда ударом лапы, которую можно было сравнить с ковшом экскаватора. А надо мной нагнулась тварь, которая точно была тем самым, описываемым Тимофеем, Волотом. Следующим движением тварь махнула своим ковшом, припечатывая меня к земле. Затем наступила темнота…
Глава последняя: Короткая и мокрая.
Очнулся я оттого, что с громким плеском ушёл под воду. Точнее, даже не очнулся, а просто осознал, что внезапно оказался в воде. Вот вроде несущаяся на меня лапа громадного чудовища. Потом темнота. И вот я в воде.
Выходит, у меня дар открылся, способность перемешаться в пространстве, так любимая фантастами нуль-транспортировка?! То есть я теперь могу оказаться где угодно, просто телепортируюсь туда и все.
Первым делом подумал о сеновале, в котором впервые очнулся в посёлке, надеюсь, там сейчас безопасно. Добраться оттуда до крепости несложно, планировка поселка достаточно простая. Закрыл глаза, напрягся… Но ничего не вышло. Может, я что-то неправильно делаю, или объяснение моему появлению здесь совсем иное, нежели открытие дара телепортации.
Стоп! А может, мне всё это привиделось, то что я выбрался на берег, был спасен местными. Бородокосый, твари, Настасья, улей, Дед Василий, Тимошка, Волоты какие-то, сфера эта… Может все это бред, пускай и бред, столь похожий на явь?!
Или ещё вариант. Я сейчас выберусь на берег. Попаду к местным. Познакомлюсь с их поселком. Узнаю, что попал в улей. Потом будет нашествие тварей. В конце которого, меня снова ждёт Волот, темнота и эта холодная вода… Ага, прямо как день сурка.
Нет, не стоит увлекаться фантазиями, тем более вода и впрямь холодная, а на мне эта тяжёлая кожаная куртка, доставшаяся от погибшего паренька. Да ещё колчан болтов за спиной и самострел, странным образом не выпавший из рук при виде Волота. К тому же, на поясе висит странный меч, тоже не добавляющий плавучести. Совершенно бесполезный, потому что вытащить клинок из ножен так и не удалось — ещё одна загадка.
Нет, не до загадок сейчас и не до обдумываний версий произошедшего. Все потом, сейчас скорее к берегу. А там видно будет…