— Самурай я поднимаю в воздух последний дрон. Переходить на другой канал не вижу смысла, они тоже перейдут, — оповестил меня сохранявший разум и разобравшийся в сложившейся ситуации Джап.
— Мне нужно переместиться на другую позицию, — сообщила союзнику Эльза, а тот ничего не сказал.
Дело осложнялось, но их поведение косвенно подтверждала, что управляющая людьми тварь именно в норе. Я не останавливался ни на секунду, а теперь постарался ускориться, хотя понимал, что шансы опередить здорового человека на одной ноге даже под допингом не велики.
— Вижу Фому, он бежит по тропе к норе, — сообщил мне Джап и тут же добавил. — Потерял Дрон. Похоже, это Эльза стреляла.
Пропустив слова точно фоновую музыку, продолжал скакать. Время слилось, скомкалось и при этом растянулось. Может, прошла минута, а может несколько часов. Я понимал, что путь занял минут 20, но время ощущалось совсем иначе.
— Я на месте. Вижу тебя, — оповестила всех Эльза.
Ничего уже рядом. Только нужно придумать, как прорваться сквозь соратников в нору и не убить их при этом. Чуть не упав, подобрал камень размером с детскую голову и продолжил скачки одноногого солдатика.
Вот она нора, с только начавшей прорастать через раскиданную вокруг землю, травой. На отвалах валяется множество голов элитников в разной степени разложения. Жирные мухи вились в пропитанном смрадом воздухе. Они роятся над головами поверженных покойным скреббером титанов, садятся на них, питаются и откладывают личинки. Пиршество мух.
Фома встречал меня, не прячась. Он стоял у самого зева логова чудовища, с лицом полным решимости защищать чуждое существо точно близкого человека. Чтобы успеть раньше меня, пулеметчику пришлось бросить достаточно большой и тяжёлый, безгильзовый, крупнокалиберный пулемет в лесу, но у него имелся АК калибра 7,62. Он вскинул оружие и открыл огонь, только завидев меня. Электрический щит заискрил от попаданий пуль, но пару секунд выдержал. Швырнул камень, и пулеметчика, точно сбитую кеглю, внесло им прямиком в нору.
Не удержав равновесие, плюхнувшись на землю, но вставать не стал, а пополз вперед. Второго попадания из винтовки Эльзы мне не пережить и оставалось надеяться, что со своей новой позиции, она не увидит меня ползущим. Приходилось маневрировать, что бы оставаться под прикрытием, но перед самой норой имелось открытое место, на котором было не спрятаться, как не старайся. Эльза поняла, что я ползу, и стала стрелять наугад. Заряды из ее винтовки срезали ветви и взрыхляли земли в рискованной близости, но что-то она оценила не так, и в итоге ни разу не попала. Зато я смог сориентироваться по направлению и понять, откуда примерно она стреляет. Это дало мне возможность зайти, так что бы находиться на открытом пространстве минимальное время.
— Умри! — закричал невидимый Каспер, прыгая на меня сверху и всаживая свой нож в бок, точно между пластинами бронежилета.
— Да что же ты не уймешься! — я схватил его и швырнул как котенка.
В горячке я не сообразил, куда его кидаю. Мальчишка, уже получивший повторный откат своего прерванного дара, отлетел на чистое место. Эльза выстрелила почти рефлекторно. Болванка из рельсовой винтовки не заметила хорошего бронежилета и почти разорвала смелого подростка в поясе надвое. Все держалось на куске мышц, коже и тряпках на боку. Из раны плыло так, что сразу стало ясно, что мальчишке этот день не пережить. Я заскрежетал зубами так, что на них наверняка треснула эмаль и моля Стикс за жизнь, соратника трехногой собакой рванул к норе. Выстрел вырвал у меня из рук пулемет внешников. Точнее я так подумал, но оказалось, что попутно оторвало кисть правой руки. Не заметив раны, я сжался в комок и бильярдным шаром скатился под уклон до самого дна. Остановился, налетев на тело. Это был Фома, с неестественно вывернутой шеей. Столько пережил и погиб из-за неудачного падения.
Я зарычал и стал озираться, в поисках виновника этого всего. Хорошо, что из-за мутации в темноте видел лучше большинства. Иначе бы я не заметил так быстро монстра, медленно уползающего в какой-то отнорок. Стало понятно, почему детеныш, неназываемого, не выбрался из норы. Он не мог. На своего родителя это существо походило слабо. Жирная, в полтонны весом, мертвенно бледная и покрытая слизью личинка с сегментированным мягким телом. С взрослым скреббером ее роднила только похожая на раскрывающийся цветочный бутон пасть и торчащие из задней части ноги. Конечности проклюнулись как у головастика, превращающегося в лягушку, но пока не работали. Передвигалась гусеница крайне медленно. Даже выберись оно из норы, то далеко бы не уползло.
— Вот и все. Конец тебе, — обреченно спокойно сказал я, протягивая руки и не сразу сообразив, почему вместо кисти руки вижу кровоточащий обрубок.
Молнии ударили из здоровой левой руки толстыми жгутами. Раздался визг, более всего, похожий на звуки издаваемые свиньей, попавшей под нож забойщика. Потом он взорвался точно наполненный водой шарик, в который ткнули иголкой. Все логово забрызгало белой кровью монстра. Я перевалился на спину и прикрыл глаза. Было хорошо, но не только от спека, а еще от осознания того, что я справился. Пошарил здоровой рукой, но не нашел баллона с медицинской пеной. И второго жгута у меня не было. Ну и ладно. Полез стягивать уцелевшей рукой ремень.
— Эльза, как слышишь меня? — спросил я, через чудом уцелевшую рацию.
— Слышу тебя хорошо, Самурай, — ответила девушка убитым голосом.
— Самурай ты жив? — влез Джап.
— Пока жив, — ответил я и спросил. — Где Кирпич?
— Он у меня. Я связал его на всякий случай, — доложил мужчина.
— Отлично Джап. Эльза?
— Слушаю, — она почти плакала.
— Тебя отпустило или ты по-прежнему хочешь нас всех грохнуть? — спросил, чувствуя, что вот-вот отключусь, но пытаясь стянуть с пояса брючный ремень.
— Самурай я не хотела. Это была не я, — оправдывалась она.
— Я знаю. Помолчи. В общем, я лежу в норе полудохлый. Каспер и Фома, похоже, мертвы. Если я тоже сдохну, то помоги Джапу доделать наше дело. Твою долю он тебе отдаст. Поняла? — все же вытащил ремень, но сил сделать петлю и накинуть на культю, уже не было.
— Не смей подыхать Самурай! — закричала она и я отключился.
Послесловие
Окно было закрыто, и работал кондиционер, так что, несмотря на уличную жару в моей комнате царила прохлада. Такая прохлада, что даже легкое одеяло, накинутое на мою обнажённую тушку, не оказалось лишним. Под ним жутко чесалась потихоньку отрастающая культя ноги, но чесалось она постоянно и приходилось пересиливать себя, что бы ни разодрать конечность. Проявляя терпение, я лежал в постели и смотрел на маленькую ладошку с зачатками пальцев. Она тоже чесалась. Росло все быстро. Знахарь говорил, что моя регенерация возросла кратно. Еще он обещал, что у меня вот-вот откроется новый дар. Он не знал какой, но был уверен, что появится именно, новый дар, а не откроется очередная грань старого. Белый жемчуг однозначно пошел впрок, так что хорошо, что Эльза и Джап догадались его мне дать. Без него бы я, скорее всего, сдох, несмотря на спек, и теперь уже прошедшее квазизаражение.
Раздался стук в дверь, и пришлось отвлечься.
— Заходи, — разрешил я.
— Заходим, — ответил Медевак, открывая дверь и заходя вместе с Эльзой, Мушкетом, Кирпичом и Джапом.
— Ну что? — спросил глядя на иммунных.
— Все хорошо. Все дети имунны. Кейко и плод, тоже получили иммунитет, — подтвердил мои расчеты знахарь.
— Значит, все закончилось, — улыбнулся я.
— Сомневаюсь, — вздохнул Медевак. — У тебя куча детей накормленных белым жемчугом. Их захотят прибрать себе. Если ты хочешь их всех оставить, то придется трудно.
— С этим я как-нибудь справлюсь. Ты, кстати, не хочешь переехать в необычный стаб? — пытливо взглянул на собеседника.
— Зачем? — нахмурился он.
— Моя команда переезжает, и если ты хочешь наблюдать за белыми хигтерами, то это лучший вариант, — признался я.