— Значица так. Нам нужно: А. Допросить его. Б. Что бы он не сбежал, как вчера вечером. Какие мысли?
— Вжик нужен, он же умеет сбивать включение способностей. — ответила Гайка.
Впервые я увидел, как Сухарь смутился.
— Кхм, и правда, не подумал. И не взял с собой. Еще варианты есть? А, ментальщики?
Фраза была сказана таким тоном, что возникало ощущение, будто это мы виноваты, что командир забыл захватить Вжика.
— Я видела, как этот хрен, — для общего понимания, кого она подразумевает под этим названием, Гайка кивнула на начавшего приходить в себя Монаха, — отсёк у Пилы возможность воспользоваться ее умением "застынь", или как там она его называет. Обездвиживание, короче. Он подавлял ее волю, и ей не хватало силы дотянуться до своего дара. Могу попробовать так же сделать. Только тут Че нужна обязательно. Поможешь, Че?
— Действуйте. — распорядился Сухарь.
А кошка как обычно сказала: "Мяв".
Что это за прикол такой? У Гайки глаза только что были коричневые, а сейчас стали бирюзовыми. И что характерно, у Че тоже. И, по-моему, опять засветились.
Монах окончательно пришел в себя, и ошарашенно смотрел в нашу сторону.
— А я тебя видел! — обратился он к Сухарю, — Там, в переулке. И тебя! — он перевел взгляд на Че, ничуть ее не испугавшись. — В астрале.
— Надеюсь, что больше мы не увидимся. — ответил ему Сухарь, — Давай поговорим. Ты готов?
Он бросил вопросительный взгляд на Гайку. Монах застонал и тоже уставился на Гайку. В его глазах отразился бирюзовый огонь.
— Не дави, нимфа! Как бы я хотел разорвать тебя на части! И всех вас, ублюдки!
— Не о том думаешь, придурок, — Гайка подсела к нему на диван, и взяла его руки в свои, — расскажи нам не о своих желаниях, а о себе. Кто ты?
Рожу Монаха перекосило от внутреннего усилия, но спустя секунду он обмяк, а его глаза все еще больше налились бирюзой.
— Не так. — влез Сухарь, — Расскажи нам про орден.
— Я адепт левого крыла.
— У тебя есть желания, стремления? Расскажи нам о них.
— Я хочу, что бы каждый из вас сдох. Мучительно и больно. Лично от моей руки! Я хочу, что бы…
— Не об этих желаниях. Вспомни орден. Что интересного тебе в нем?
— Молния. Я скоро должен получить еще одну молнию. А теперь я еще хочу избавиться от старшего брата и занять его место.
— Ты адепт левого крыла? А есть и правое крыло?
— Идиоты, вы что не знаете кто вами управляет? — рассмеялся Монах, — Сука! — тут же крикнул он в лицо Гайки, — не дави, тварь, мне больно!
— А ты выражайся культурно, — "мило" улыбнулась Гайка.
— Я вам еще доставлю такую боль, ублюдки! Захлебнетесь в ней. А тебя я лично буду резать по кусо… ааа!
Монах схватился за голову и скатился с дивана на пол.
— Он хотел включить "бегунка", — извиняющимся тоном произнесла Гайка. Но что-то мне подсказывало, что дело было не в этом, — извини, командир, превентивная мера.
Монах лежал на полу, из носа текла кровь, а он, после обращения Гайки к командиру, с удивлением переводил взгляд с нее на Сухаря.
— Так вы не команда единицы? Вы ничего не знаете про крылья?
— Знаем. — буркнул Сухарь, осознав свою оплошность.
Он уселся на второй стул у стола, возле которого сидел я, и забарабанил по столешнице пальцами. Было видно, что он не доволен таким поворотом разговора. Но выводы уже сделал.
— Левое — ваш орден, а правое — десятники и сотники. И единичка. А над ними какой-нибудь жирный правитель.
— Жирный?! Правитель? — Монах аж покатился по полу от смеха, на время забыв про свои новые наклонности и желание всех уничтожить, — Ну вы, блин, даете! Хотя, откуда вам, быдлу, знать о высших инстанциях? — он вновь вернулся в свое нынешнее амплуа. — Вас, придурков растят, как скот. И используют в своих целях. Мы управляем вами, как хотим! Я наделен властью, о которой, вам выродкам сучьим, даже и не мечталось. Вы все, рано или поздно, пойдете на убой, а я останусь, и буду арканить и иметь таких как вы как захочу!
Монах чуть ли ни слюной захлебывался от накативших на него эмоций.
— А кстати, как ты получил дар арканщика? — решил я подкинуть мучивший меня вопрос. Вроде как в тему. Раз Монах так раздухарился, то может и прояснит что-то в моем неожиданном новом знании.
Монах удивленно посмотрел на меня, как будто впервые увидел. А Гайка решила помочь мне, посчитав вопрос важным, и глаза Монаха вновь подернулись дымчатой бирюзой. Он застыл, уходя внутрь себя.
Сухарь неожиданно чертыхнулся.
— Твою ж мать, Ворон, нахрена?
Одновременно с его репликой, Монах дернулся, и обмяк. Глаза его сделались стеклянными.
Сухарь, с досадой стукнул кулаком по столу.
— Ворон, ты сломал его своим дурацким вопросом. Давай на будущее, и это касается всех, — он укоризненно посмотрел на Гайку, — если я веду допрос, то без моего указания никто не лезет в разговор.
— А что случилось? — не понял я, и взглянув на Гайку, увидел, что она тоже в полном недоумении. — Он что копыта откинул?
— Откинул, откинул. — вздохнул Сухарь, — Ладно, я и сам не мог предположить такого исхода. Видимо у него стоял какой-то блок на определенные вопросы. Скорее всего даже не на вопросы, а на то, что он начнет искать в себе ответы на них. Вот и нашел. А Гайка помогла ему в этом. Я слышал, про нечто подобное. Но что бы такой блок привел к летальному исходу… Вот про такое я не знал.
— Ммм, это, а труп, куда? — из дверного проема выглядывала Пиза.
Не знаю, как бы другие отнеслись к сложившейся ситуации, но ее лицо было такое, что я невольно рассмеялся. Молодец, девчонка! Никакой паники, только прагматизм. Пожалуй, мы споемся.
***
Группа выезжала из Горы. Их провожали Пила, Пиза и Бомба. Сухарь сделал для себя выводы, после разговора с Монахом, и следующую неделю, пока они будут в дороге, решил посветить разработки дальнейшего плана действий, а вернее внести коррекцию в уже существующий, так как войти в Крым всем отрядом, как он планировал ранее, оказалось плохой идеей. Да и вообще, нужно ли им туда заходить? Он решил оставить этот вопрос на потом, выдвинув его по обыкновению на общее совещание, и выслушав мнение каждого бойца.
Вчерашний день прошел в суете сборов и мелком ремонте техники. Монаха закопали на базе у Пилы. Пиза посодействовала в этом вопросе, но Сухарь был уверен, что и без нее Пила не отказалась бы им помочь. Девчонка пришлась ему по нраву. Дерзкая, нет, скорее боевая и умная. С такой можно вести дела. Да и вообще, в первые за много лет, у него откуда-то появились мысли о семье. Но он подавил их, так как расслабляться не стоит, и пока были дела более важные, а там уж как сложится. Может быть при следующей встречи у Пилы будет десять детей и муж в придачу. В придачу, усмехнулся про себя Сухарь, глядя на Пилу, и протянул ей на прощание руку. Черт, ему показалось, или она специально не стала отпускать ее, а начала задавать вопросы.
— Сухарь, я не хочу лезть в ваши секреты, но я поняла, что ваша команда, совсем не так проста, как кажется. Я навела справки. Вы и правда из Питера и были там все это время. Вернее, базировались там. Но часто отлучались. Чаще, чем это делают другие, в том числе и в нашем стабе. Если вдруг вам понадобится помощь, или ты решишь увеличить свою команду, то знай, я могу подумать об этом.
Она накрыла их руки второй ладонью, и немного задержавшись разорвала рукопожатие.
— До свидания!
— До свидания.
Сухарь развернулся и пошел к УАЗу.
— Сухарь, — окрикнула его Пила, — вот еще что хотела спросить: как так вышло, что я осталась жива, когда дрались с элитником? Вспоминала об этом. Меня как будто накрыло защитным полем. Ваши проделки?
— А ты как думаешь? — обернулся Сухарь и улыбнувшись, подмигнул. — Скажи спасибо Рокфору.
— А тебе?
— А я так, сбоку стоял. У командира какая роль? Что бы подчиненные дурака не валяли.
Пила звонко рассмеялась. Бомба поднял руку в прощальном жесте, а Пиза грустно смотрела, как караван трогается в путь.