- Дима, это кто, спасатели?
Красный крест на микроавтобусе и речь здоровяка подтверждали ее мысль. Но девушка, идущая навстречу, вдруг перестала казаться мне милой. Ее походка - взведенная пружина. Я вспомнил как быстро двигался смуглый. Бежать? Но это не зомби, а, как и мы, живые, и в отличие от нас явно понимают, что тут происходит. Возможно, та самая лаборатория, выпустившая вирус, про которую я подумал ранее. Вообще не понятно, что делать.
- А ты как думаешь? - обратился я к Злате.
- Наверное да.
- Хорошо, пообщаемся, - решил я.
Что мы теряем? Далеко не факт, что мое предположение, про лабораторию, выпустившую вирус, является верным. И что пригород - наше спасение. Просто должен же я иметь какое-то обоснование происходящему и действовать, а не ждать волшебника в голубом вертолете. Но вот, кажется, прилетел этот самый волшебник. Сейчас узнаем какое бесплатное кино он покажет.
Я тронулся навстречу автобусу. Шкаф и Шапочка увидели мои намерения. Шапка остановилась, но не стала возвращаться к автобусу, а осталась за нашей спиной, метрах в пяти от нас, когда я подъехал к дверям. Меня это чуть напрягло, но что я знаю о правилах поведения спасателей, может прикрывает? Бугай махнул в сторону двери:
- Заходите, мы собираем выживших и увозим в безопасное место, - голос спокойный, взгляд равнодушный, как бывает на приеме у некоторых врачей, в бесплатной поликлинике. Сейчас бахилы еще потребует одеть.
Нет, потребовал другое, - Мальчики в этот автобус, девочки в тот, - кивок на второй автобус, - Га.., гхм.., наша сотрудница проводит девочку. Все вопросы позже, внутри вам выдадут брошюры, разъясняющие происходящее.
Злата радостно выдохнула, и я почувствовал, что она хочет слезть. Я чертыхнулся про себя. За всеми этими ужасами и нервными встрясками, как-то не сообразил ей разъяснить, что она больная и что мое недавнее слияние с ней, было связано с лечением, а не каким-то фантастическим вербальным контактом личностей. Хотя и это тоже частично имело место. А что бы ее лечить дальше, мне нужно периодически иметь с ней физический контакт и глаза в глаза, по-другому не представляю, как это сделать.
- Мы должны ехать вместе, - произнес я, - можем рядом с вами на мото.
Злата застыла.
- Ребятки, это исключено, - раздался сзади женский голос, видимо говорила Шапочка, - вы не знаете всех возможностей зараженных. Защитить вас мы сможем только когда вы находитесь в автобусах. И девочке надо быть отдельно.
Я обернулся, случайно скользнув взглядом на второй автобус, и не увидел там девочек. Наоборот, там маячили явно мужские фигуры.
- Почему отдельно? - спросил я, начиная подозревать, что нам не по пути.
- Девочка заражена, - пожала плечами Шапочка, - и ее надо изолировать, чтобы не причинить вред ни ей, ни окружающим. А ты будешь только мешать этому, так как все пытаются защитить своих близких. По прибытию в безопасное место мы постараемся вылечить ее. У нас классные специалисты и в крайних случаях, типа вашего, когда один из родственников иммунный, а другой только на грани заражения, мы пытаемся спасти родственника.
Ее тон, спокойное поведение и произнесённая речь, полностью располагали к доверию, и, в другое время, я, не задумываясь, согласился бы на такое развитие событий.
Но, во-первых, было сказано, что они только попробуют, а я-то уже могу ее лечить.
Во-вторых, я почувствовал, как тот самый рецептор или анализатор в организме, отвечающий за лечение, проинформировал меня о чужом воздействии на ментальном уровне на мои мысли и желания или даже попытке подчинить своей воле. Это был акт агрессии против меня, и она оценивалась системой безопасности организма, как некой болезнью извне, которую необходимо срочно лечить. Еще я ощутил, что во мне как будто живет целая армия бойцов, готовых в любой момент избавиться от любой напасти в любой части моего тела и в моей воле регулировать силу обратного воздействия. Я пока не понимал, как управлять открывшимися возможностями, но те и без моего управления знали, что делать и работали в автономном режиме, автоматически избавляясь от вредительства против меня. Поэтому чужое воздействие было плавно купировано, а агрессор и не подозревал об этом. А вот Злата впала в ступор.