Тут Матроскин зашипел, уставившись в сторону, откуда мы приехали.
— Ты чего? Никто у тебя не отнимает твою еду — удивился Мрачный.
— У нас «гости» — произнёс я, сканируя местность.
— Кто? — удивился напарник.
— Семеро зараженных, причем один из них–довольно–таки массивная тварь. Точно сказать, пока не могу, но он, очень большой, остальные так, мелочевка.
— Тогда не страшно, АШ легко его успокоит — расслабился Мрачный, но не терял бдительность.
— Опасаюсь шуметь такими игрушками. Давай так, расходимся в разные стороны. Первым «валим» большого. Если не получится с пистолета, то ты присоединяйся, остальных валим максимально тихо.
— Хорошо — кивнул он.
Тварь оказалась развитой и очень прилично. Налобная пластина костяной брони, явно выпячивалась. Это меня уже напрягало. Получается, что тварь очень сильно защищает свою голову. И самое странное было то, что она зачем–то таскала за собой тварей гораздо меньше себя. Это, скорее всего были «консервы». Устали, проголодались, закусили одним.
Было глупо надеяться, что они нас не заметят. Выйдя на дорогу, я навёл пистолет на тварь, отчего все они остановились и неуверенно заурчали.
Я же, прицелился по коленным суставам большой твари и принялся тратить боезапас, чтобы максимально быстро остановить этот несущийся на меня «локомотив». Так и получилось, тварь споткнулась на пятом выстреле и покатилась, чем создала дополнительные препятствия для её бригады, которая уменьшилась уже на две особи. Мрачный не стоял без дела — метнув топор в ближайшего к себе заражённого, потом выхватил свой нож и успокоил ещё одного, после чего ушёл в невидимость. Я же, опустошил полностью магазин, в основного противника.
Быстро перезарядился, осмотрел поле боя. На меня неслось трое тварей, а четверо уже лежали. Точнее не четверо, а трое лежало, четвертый же — полз ко мне. Тварь хоть и «прокаченная», но, не особо так, оказалась защищена. Это позволило пристрелить ещё двух и остаться один на один с большой, которая необычайно резко подскочила и понеслась на меня. Расстояние было мизерным, поэтому я не смог бы ничего предпринять. Мне предстояло превратиться в блин, после того, как тварь прыгнула на меня.
Я даже попрощался с жизнью, но уходить, так просто, не собирался. Получилось выхватить нож и в этот момент раздались выстрели из АШ, которые, скорее всего, спасли мою жизнь. Но вот от ранений не смогли уберечь. Тварь умерла в прыжке от пули крупного калибра, угодившей в спину. А вот мой нож, выставленный перед собой удачно вошел ей в брюхо в момент приземления до того, как, она упала на меня. Почувствовал сильную боль в области груди и невозможность дышать, я запаниковал. Так продолжалось, не знаю сколько времени, слух отказывался что–то мне преподнести в качестве информации. Весь мой мир съёжился до комочка боли в груди. Кровавая пелена заволокла мои глаза, отчего становилось только страшнее.
Только почувствовав, что с меня сняли тварь я осознал, что мне стало легче и я смог сделать вдох. Но это вызвала другой приступ боли. И я закашлялся, перевернувшись на бок. Очень сильно болела грудь, и я боялся взглянуть туда.
— Тур. ТУР, ты меня слышишь? Где болит? — раздался крик над головой.
— Болит … всё болит — сплёвывая кровь, произнёс я.
— Тур, у тебя пробита грудь, твоим же ножом — с небольшими заминками произнёс Мрачный.
— В нагрудном кармане есть коробочка, в ней два шприца, вколи мне один — на эту фразу я потратил никак не меньше минуты, постоянно мешала кровь.
Шевелится не было сил. И уж точно, на разговоры, особенно, с бульканьем крови в легких, было совсем тяжко. Судя по всему, я умудрился сломать себе несколько рёбер, которые и превратили в решето мои лёгкие. Осознание того, что я задыхаюсь в собственной крови, добавило остроты ощущений.
— Тур, я нашёл два шприца. Сейчас, потерпи — после чего, почувствовал укол куда–то в руку, точнее сказать не могу. Голова отказывалась совсем работать.
Я завалился окончательно на бок. Силы покидали меня, с каждой секундой всё быстрее и быстрее. Отключился я только, через полминуты, которые показались мне вечностью. Боль была постоянной и в то же время периодически усиливалась. А сознание покинуло, когда вспышка боли была настолько яркой, что она затмила абсолютно всё.