Подняв руку, чтобы остановить словоизлияния Мрачного, я понял, что это бессмысленно, он просто не замечает моих жестов. Попытавшись заговорить, чтобы привлечь его внимание, я осознал, что не смогу этого сделать. У меня вырывался лишь хрип из горла. Сейчас я как инвалид, разговаривать не могу, дышу с затруднениями, но это — всё фигня. Я выжил — это самое главное. Уверен, что это всё, через несколько дней пройдет и раны окончательно заживут. Не выдержав, я помахал рукой у него перед лицом, от чего он успокоился и вопросительно взглянул на меня.
Показав жестами, что хочу пить, я получил бутылку с водой. Отпив, благодарно кивнул. Потом жестами попросил ручку и листок бумаги.
— Тебе больно разговаривать? Понимаю, на, держи — хохотнул он, протягивая мне требуемое.
Я же написал: «Где мы? Что со мной случилось?»
— Тут всё просто, ты умудрился попасть под разорвавшийся патрон от АШа. Да и ты сам, также, приложил руку, точнее рукоятку своего ножа, когда проткнул грудь того монстра. Он заваливался на тебя. Лезвие уперлось в него, от чего не смогло далеко уйти и уже рукоятка проткнула тебя. В общем раны были совсем скверные. Надо будет на будущее обзавестись бронежилетами, таких ран, точно, у тебя бы не было. А мы сейчас неподалёку от того места, где всё и произошло. Тут небольшой жилой комплекс среди леса. Очень повезло приметить эти дома, когда тащил тебя.
«А куда ты дел тела тех что прибегали к нам?» — написал я.
— В подвале соседнего дома спрятал. Там уже пованивать начинает, так что скоро мы уже не сможем скрывать наше местоположение. Вот сидел и думал, что делать дальше? Да вдобавок осталось всего пол–литра живчика и где добыть спиртного-я не представляю. Можно осмотреть ещё соседние дома, в этом пусто — признался Мрачный.
«А что мешало осмотреть те дома? Чего–то стоит опасаться?» — заволновался уже я.
— Опасаться приходится постоянно. Недалеко от нас, в прямой видимости, считай, проходят твари, прямо, как по расписанию, каждый час. Группами по несколько особей, но развитых не замечал. Наверное это нас и спасает в последние несколько дней.
«Несколько дней? Сколько я был без сознания?» — заволновался я не на шутку.
— Сегодня пятый день. Точнее пятый вечер. Завтра будет уже утро шестого. Если со споранами у нас нет проблем, то вот со спиртным — надо решать. Ты ещё, как минимум пару дней не ходок, это точно. Да и с запасами продовольствия, у нас остро стоит вопрос. Раз ты очнулся, я пробегусь по соседним домам. Если же ничего не найду — придётся искать другие места, где сможем раздобыть чего–нибудь съестного.
«Хорошо, я сейчас чувствую себя нормально, можешь смело осматривать те дома. Я же? пока обработаю свои раны и разомну мышцы. Помоги, только, добраться до наблюдательного пункта» Написал я длинный текст, после чего, протянул его Мрачному. Он согласно кивнул и в этом отчетливо чувствовалось облегчение.
Добравшись до пункта, Мрачный протянул мне автомат, здраво рассудив, что ему с пистолетом в тесных помещениях, будет легче. Я же, смогу его предупредить стрельбой, в случае чего. Второй раз получаю ранения из этого ствола. В следующий раз стоит взять что–то более подходящее для «местной фауны». Тут осознал, что ещё не видел Матроскина. Быстро взяв листок бумаги, написал на нём «Где котёнок?» и протянул его Мрачному.
— Этот «проглот» растёт, не по дням, а по часам — улыбнулся Мрачный и продолжил — Каждую ночь спит у тебя на груди. Днём же, охотиться на местных тараканов. Сам не жрёт их, мол зачем я этой гадостью буду питаться, зато вот, смотри, какой я добытчик. Кстати, у него корма осталось отсилы, на пару дней, потом придётся делиться с ним уже тушёнкой. Но будем надеяться на лучшее. Скоро вернётся твой пушистый друг — успокоил меня Мрачный.
Я же расслабился и принялся следить за дорогой, после того, как проводил взглядом Мрачного. Ненавижу такие моменты, когда от тебя ничего не зависит. Мрачный покидая квартиру закинул мне одежду. Майку одел легко, а вот со штанами — возникли проблемы. Их одеть оказалось очень сложно, боль от ранений не позволяла это легко сделать, особенно, когда приходилось нагибаться. Грудная клетка сокращалась и тогда становилось особенно больно. В общем, надеть штаны — оказалась ещё тем «удовольствием».
Усевшись в кресло, я пожалел о своей непредусмотрительности. Особенно стало страшно, когда в глазах потемнело и всё поплыло. Переживал, что отключусь и не смогу прикрыть друга. Но всё обошлось, медленно, но верно, боль отступила и в скорости, я почувствовал себя нормально. Подняв банку с тушёнкой, на одном дыхании, ополовинил её. И уже потом подумал, поди не стоило так поступать, учитывая, что в желудок не попадало еды уже пять дней. Но голод сделал своё гнусное дело. Я потерял контроль и доел банку полностью. Стало страшно, когда осознал, что сделал. Только проблем ещё с желудком сейчас не хватало.