Надеяться, что такие твари нас и не заметят было глупо, выйдя на дорогу я навёл пистолет на тварь, от чего все они остановились и неуверенно заурчали.
Я же прицелился по коленным суставам большой твари и принялся тратить боезапас, чтобы максимально быстро остановить этот несущийся на меня локомотив. Так и получилось, тварь споткнулась на пятом выстреле и покатилась, чем создала дополнительные препятствия для её бригады, которая уменьшилась уже на две особи. Мрачный не стоял без дела, метнув топор в ближайшего к себе заражённого. Он выхватил свой нож и успокоил ещё одного, после чего ушёл в невидимость. Я же опустошил полностью магазин, в основного противника.
Быстро перезарядился, осмотрел поле боя. На меня неслось трое тварей, а четверо уже лежали. Точнее не четверо, а трое лежало, четвертый же полз ко мне. Тварь хоть и прокаченная, но не особо так защищена оказалась. Это позволило пристрелить ещё двух и остаться один на один с большой, которая необычайно резко подскочила и понеслась на меня. Расстояние было мизерным, поэтому я не смог бы ничего предпринять. Мне предстояло превратиться в блин, после того как тварь прыгнула на меня.
Я даже попрощался с жизнью, но уходить так просто не собирался. Нож получалось выхватить. Раздались выстрели из АШ, которые скорее всего спасли мою жизнь. Но вот от ранений не смогли уберечь. Тварь умерла в прыжке от пули крупного калибра угодившей в спину. А вот мой нож, выставленный перед собой удачно вошел ей в брюхо в момент приземления и того как она подмяла меня под себя. Почувствовал сильную боль в области груди и невозможность дышать, я запаниковал. Так продолжалось не знаю сколько времени, слух отказывался что-то мне преподнести в качестве информации. Весь мой мир съёжился до комочка боли в груди. Кровавая пелена заволокла мои глаза, от чего становилось только страшнее.
Только почувствовав, что с меня сняли тварь я осознал, что мне стало легче и я смог сделать вдох. Но это вызвала другой приступ боли. И я закашлялся, сплёвывая кровь перевернувшись на бок. Очень сильно болела грудь, и я боялся взглянуть туда.
— Тур. ТУР, ты меня слышишь? Где болит? — раздался крик над головой.
— Болит … всё болит — кашляя и сплёвывая кровь, произнёс я.
— Тур, у тебя пробита грудь твоим же ножом — с небольшими заминками произнёс Мрачный.
— В нагрудном кармане есть коробочка, в ней два шприца, вколи мне один — на эту фразу я потратил никак не меньше минуты, постоянно сплевывая кровь.
Шевелится не было сил совсем. И уж точно на разговоры особенно с бульканьем крови в легких было совсем тяжко. Судя по всему, я умудрился сломать себе несколько рёбер, которые и превратили в решето мои лёгкие. Осознание того, что я задыхаюсь в собственной крови, добавило остроты ощущений.
— Тур, я нашёл два шприца. Сейчас, потерпи — после чего почувствовал укол куда-то в руку, точнее сказать не могу. Голова отказывалась совсем работать.
Я завалился окончательно на бок. Силы покидали меня с каждой секундой всё быстрее и быстрее. Отключился я только через пол минуты, которые показались мне вечностью. Боль была постоянной и в то же время периодически усиливалась. А сознание покинуло, когда вспышка боли была настолько яркой, что она затмила абсолютно всё.
Первый раз я очнулся глубокой ночью. И то не уверен, что я приходил в себя, в голове стоял шум и дикая слабость во всём теле. Постоянно мерещились перед глазами различные круги. А в ушах все время что-то звенело.
— … не знаю, как долго мы ещё пробудем здесь… да, делаю всё возможное — какой-то странный не то голос, не то шум звучал где-то неподалёку.
Я попытался разобрать ещё хоть что-то в этом шуме, но вновь пришла темнота.
Второе пробуждение было более спокойным. Такого звона в ушах уже не было. Зато появилось чёткое осознание, что меня корёжит от нехватки живчика.
Попытавшись открыть глаза, ничего не получилось, тогда просто приоткрыл рот и слабым хрипом-свистом попросил пить. Вряд ли получилось, скорее был странный свист, поскольку грудь хоть и не болела больше, но теперь чётко чувствовались места, где были пробиты лёгкие. Спек сделал своё дело, задрав выживаемость организма на высоту птичьего полёта. Но теперь мне требовались различные средства для самого организма в виде минералов и витаминов, которые я получить мог точно через кого-то, сам я даже пошевелиться не могу.
Меня услышали и приложили сперва прохладную тряпку на голову, после чего приподняли мою многострадальную голову и влили в рот что-то. Рефлекторно проглотив, я снова потерял сознание. Таких примерно пробуждений было с десяток, прежде чем я смог открыть глаза и хоть чуть-чуть осмотреться. Первый осмотр показал, что я ничего не понимаю в происходящем. Была темнота просто кромешная и какого-либо источника света рядом не было. Информации я получил совсем чуть-чуть, скорее от звука, поскольку я понял, что нахожусь в помещении. После вновь впал в забытьё и как долго оно длилось не могу сказать совсем.
Второе более информативное пробуждение было уже в светлое время суток. Я понял, что я находился где-то в помещении с окнами и дверьми. Причём помещение было гораздо выше, чем первый этаж. Около окна качалась на ветру крона берёзы. Точно получалось как минимум третий четвертый этаж многоэтажки. Вдобавок кровать была приличной, никакой панцирной сетки, это точно чувствовалось. Повернув голову, я понял, что нахожусь в чьей-то спальне и она довольно-таки давно запущена. В углах, на потолке и стенах местами скопилась просто неприличное количество пыли. В общем это всё не походило на место, где быстро идут на поправку раненые.
Хорошо, что Мрачный меня не бросил. Хотя это было бы максимально простым решением, сесть на мотоцикл, забрать всё ценное и свалить.
Прислушавшись к окружающему миру, я понял, что где-то в соседней комнате есть живые. Попытавшись поднять руку, я осознал, что не могу этого сделать. Она была крепко привязана к кровати чем-то непонятным. Холод прокрался мне в грудь. Неужели я попал к мурам? Уж они точно не будут заботиться о «мясе». Это единственное что не позволило окончательно мне запаниковать. Должно быть другое объяснение. Но ничего в голову не приходило.
Пытаясь найти хоть какое-то решение в сложившейся ситуации, я так же осознал, что абсолютно голый и укрыт только лёгкой простынёй. Такое ощущение, что я очнулся в какой-то психбольнице. Слабость навалилась с новой силой, и я опять провалился в забытьё. Всё это повторялось ещё несколько раз.
Очередное пробуждение принесло ясность в мою жизнь. И успокоило меня окончательно, поскольку увидел перед собой сидящего на кровати Мрачного. В данный момент он максимально отвечал своему имени. Его мрачность зашкаливала просто максимально.
— Здорова, Тур — Мрачный прямо преобразился, когда увидел, что я его рассматриваю. Я боялся говорить, были опасения по поводу болей в груди.
Но самым радостным было то, что он сразу же начал развязывать меня, при этом быстро говоря.
— Тур, ну ты скотина, решил было, что ты не жилец. Твоя грудь была разворочена в нескольких местах. Ребра торчали в разные стороны. Но тот шприц, который я тебе вколол реальное чудо. Через час после того как я тебе вколол его ребра зашевелились. И прикинь, сами стали вставать на свои места. Нет я конечно же что-то поправил, но вот несколько кусочков раздробленных ребер были просто вытеснены. Жуткая я тебе скажу картина. И дальше было гораздо хуже. У тебя начали срастаться рёбра. Те места, которые не были соединены сами притянулись друг к другу. Ты очень часто буйствовал и даже пару раз на твои крики были у нас гости. В общем заставил ты меня понервничать изрядно. Не переживай, я успокоил гостей максимально тихо. Везёт нам, тут практически нет заражённых в округе. Вдалеке часто видны твари из окон. Но сюда не суются. Пустыши в основном, два раза прибегали бегуны и только.
Подняв руку, чтобы остановить словоизлияния Мрачного, я понял, что это бессмысленно, он просто не замечает моих жестов. Попытавшись заговорить, чтобы привлечь его внимание я осознал, что не смогу этого сделать. У меня вырывался лишь хрип из горла. Сейчас я как инвалид, разговаривать не могу, дышу с затруднениями, но это всё фигня. Я выжил — это самое главное. Уверен, что это всё через несколько дней пройдет и раны окончательно заживут. Не выдержав, я помахал рукой у него перед лицом, от чего он успокоился и вопросительно взглянул на меня.