Забравшись, с запасом, выше домов, Лёха поправил неудобное тело подростка, и направился на восток. Вчерашние планы с возвращением в Берлогу уже не актуальны, так как Татьяну уже спасать не надо. Сделал сюрприз, называется. А она, не зная, что Алексей умеет ставить защиту от обращения, не стала ждать когда начнет урчать, и сама перерезала себе вены.На душе было горько от того, что из-за его действий погибла женщина. Похоже, что он ещё не до конца очерствел в этом мире. Однако и чувство облегчения тоже было, от того, что не пришлось брать на себя лишнюю обузу.И так придется искать снаряжение, чтоб безопасно передвигаться по воздуху вдвоём.Пока в голову приходит только альпинистский страховочный шнур.
Так, размышляя о разном, Алексей двигался на восток. Дополнительная нагрузка замедляла его не сильно.Однако, через пару часов, когда Игорь так до сих пор и не очнулся, он понял, что надо делать привал, и заняться здоровьем парня.
Как на зло в направлении движения высотки не просматривались. Точнее они были где-то вдали, а поблизости располагались только малоэтажные кластеры, хоть и столь же большие по площади как и прежние.С права подходящие высотки были ближе, но не на столько, чтобы имело смысл сворачивать. Слева тянулся водоём. Он был довольно широк, ав длину — конца и края не видать. Казалось, что это река, но плавающий на воде мусор никуда не двигался. Наверно, это просто куски рек и озер перенесенные Ульем.
Впереди, по ходу движения, Лёха рассмотрел вытянутый остров. Он сразу вспомнил книгу в которой группа кавзов обитала на острове, который, к тому же, был стабом. Если подумать, то остров, как место привала, ненамного хуже высотки.Из плюсов–сюда не доберутся вездесущие бегуны. Да и мутанты покрупнее сильно не дружат с водой. Из минусов — с острова дольше набирать высоту, а ещё не стоит забывать упоминания о плавающей элите, и об особо крупных плавающих мутантах. Но у Лёхи было подозрение, что этих монстров он учует заранее. Прецеденты были.Лишь бы хватило времени свалить подальше. Или повыше.
В итоге, он решил остановиться здесь. Остров был небольшим. В длину полторы сотни метров, в ширину — тридцать. Посередине жидкие кусты ивы.
Первым делом занялся здоровьем Игоря. Под глазом парня вздулся синяк, а в мозгу были признаки сотрясения.Похоже все же переборщил. Да еще потом нес его чуть ли не вниз головой.
Алексей направил свою энергию к поврежденным участкам, и, уже через пятнадцать минут, мозг был здоров. Синяк убирать не стал.Рука заживала нормально.
Потом, оставив Игоря приходить в себя, он пошел на берег к огромной куче топляка. Из этого материала предстояло построить укрытие от взглядов зараженных. В местных кустах спрятаться нереально, разве что лежа.
Игорь пришел в себя когда Лёха заканчивал вторую стену, и тащил очередную охапку бревен.Однако орать, кидаться обвинениями и биться в истерике не стал. Просто молча сел, обхватил колени и стал задумчиво наблюдать за строительством.
По пути за новой порцией топляка, Лёха отдал парню записку Татьяны. В ней ничего особенного не было. Просто прощальные слова, объяснение своего поступка и напутствие.Заглянув в записку, Алексей вновь почувствовал сожаление от того, что не сберег эту женщину. Хоть её смерть и избавила его от многих проблем, но это того не стоило.
Игорь молча взял лист бумаги, и, узнав почерк, впился взглядом в текст. А Алексей, не сказав ни слова, продолжил строить шалаш.Хотя уже сейчас это было похоже не на шалаш, а на небольшую хижину.Правда без крыши.Но необходимости в ней не было. Лёха давно уже заметил, что осадки в Улье — штука довольно редкая.
Закончив со стенами Лёха подошёл к Игорю, и подал ему фляжку с живчиком.Тот без вопросов сделал пару глотков, видимо запомнил как накануне это зелье помогло.
— Ну как? Оклемался? — спросил он Игоря. Вид у парня был виноватый, и это вселяло надежду.
— Угу, — пробурчал он себе под нос. А потом, вздохнул, и посмотрел на Лёху. — Дядя Алексей, я прошу простить меня за недостойное поведение.
— О, как выразился, — усмехнулся Лёха. Про себя заметив, что Татьяна воспитала хорошего парня. Он бы сам, в этом возрасте, вряд ли смог признать свое поведение недостойным. — Впрочем, не парься, я не в обиде. Понятно же, что ты потерял не абы кого, а мать. Мало кто может спокойно принять такое. Да и закончилось все более-менее. Только ты с фингалом, да я с одышкой. Плохо, что еды набрать не успели. Придется сейчас за ней идти.
— А куда? — всё же Игорь до сих пор дитё — стоило сменить тему, и недавние переживания отошли на второй план. Но не забылись. И это правильно.