— Теперь все должно наладиться, — неожиданно твердо сказал он сам себе.
Чем ближе подходило время приезда Рут, тем сильнее у него дрожали руки.
Заметит ли она перемену, произошедшую в нем?
Она вошла в квартиру в четверть шестого.
— Движение ужасное, — сварливо объявила она.
— Ты поменяла чек и все объяснила насчет первого? — спросил он, изо всех сил стараясь не обращать внимания на интонации жены. Это была «давай-выясним-отношения» — ее любимая интонация.
— Конечно. И позволь мне сказать, что бухгалтер в колледже была в шоке, когда я рассказала ей, как Этель Ламбстон все эти годы отбирает у тебя деньги. Они в колледже устраивали для нее встречу полгода назад, чтобы она рассказала о женщинах, зарабатывающих наравне с мужчинами.
Рут взяла протянутый ей стакан вина и сделала большой глоток.
Он вдруг заметил, совершенно пораженный, что у нее появилась точно такая же, как и у Этель привычка всякий раз облизывать губы после произнесенной вслух гадости. «Что я поменял, женившись вторично?» Эта мысль заставила его разразиться истерическим смехом.
— Ладно, оставим это. Ты ее видел? — огрызнулась Рут.
Огромная усталость вдруг охватила Симуса. Перед глазами возникла последняя сцена.
— Да, я видел ее.
— Ну?
Он осторожно подбирал слова.
— Ты была права. Она не хочет, чтобы информация о том, что все эти годы она получала алименты, получила широкую огласку. Она готова пойти на некоторые уступки.
Рут поставила стакан, ее лицо изменилось.
— Просто не могу поверить, как тебе удалось это?
…Ядовитый, дразнящий смех Этель в ответ на его угрозы и мольбы. Вспышка дикой ярости, пробежавшая по нему, ужас в ее глазах… Ее последняя угроза… Боже милостивый…
— Не верится, что ты теперь не будешь платить ни за шикарные туалеты, которые Этель покупает у Нив Керни, ни за ее роскошное питание.
Победный смех Рут бил по его барабанным перепонкам, а ее слова не сразу дошли до его сознания.
Симус поставил стакан.
— Как ты сказала? — спокойно переспросил он жену.
В субботу утром снег перестал падать, и кое-где на улицах уже можно было пройти. Нив притащила всю одежду Этель обратно в магазин.
Бетти кинулась помогать ей.
— И ты после всего станешь меня уверять, что она нормальная?
— Откуда я могла знать? — ответила Нив. — В ее квартире мертвая тишина. Честное слово, Бетти, я как вспомню нашу вчерашнюю спешку, у меня возникает желание удушить ее всеми этими тряпками.
День был очень занятым. Они давали небольшое объявление в «Таймс» с рекламой разноцветных платьев и плащей, и реакция превзошла все ожидания. Глаза Нив сияли, когда она видела, как ее продавщицы выписывают внушительные счета. В который раз она про себя поблагодарила Сала за то, что он подтолкнул ее шесть лет назад.
В 2 часа Юджиния, чернокожая девушка, бывшая модель, а сейчас первая помощница Нив, напомнила той, что пора бы сделать перерыв на ланч.
— У меня есть йогурт в холодильнике, — предложила она.
Нив только что закончила работать со своей постоянной клиенткой и совместными усилиями они остановились на «платье для матери невесты» стоимостью в 4 тысячи долларов. Нив коротко улыбнулась.
— Ты же знаешь, я терпеть не могу йогурт. Закажи мне сэндвич с тунцом и диетическую Колу, ладно?
Через десять минут, когда заказ был доставлен в кабинет, она осознала, насколько была голодна.
— Лучший рыбный салат в Нью-Йорке, Денни, — сказала она посыльному.
— Если вы так считаете, мисс Керни. — Его бледное лицо оскалилось в подобострастной улыбке.
Пока они на скорую руку ели, Нив снова набрала номер Этель. Но, как и прежде, никто не подходил к телефону. Весь остаток дня секретарша по поручению Нив пыталась дозвониться до Этель. Вечером Нив сказала Бетти:
— Я попробую взять это все еще раз домой. Мне совершенно не хочется терять воскресенье и возвращаться сюда, если Этель вдруг взбредет в голову, что ей срочно необходимы эти тряпки.
— Зная ее, не удивлюсь, если она заставит вернуться с полпути самолет, на который будет опаздывать, — проворчала Бетти.
Обе засмеялись, а потом Бетти сказала спокойно:
— Ты знаешь, иногда у меня появляется что-то вроде предчувствия. Я могу поклясться, что сейчас происходит что-то странное. Ведь эта чертова кукла Этель раньше никогда себе такого не позволяла.
В субботу вечером Нив и Майлс отправились в оперу послушать Паваротти.
— Тебе лучше бы на свидание пойти, — посетовал Майлс, когда официантка в «Джинджер-Мэн», куда они заглянули после концерта, протянула им меню.