Денни слышал собственными ушами, как Нив Керни говорила одной из тех богатых старых дур, которые могут выбрасывать такие огромные бабки на одежду, что у нее встреча в половине второго.
Но всегда надо иметь время в запасе — он встанет напротив ее магазина раньше.
Поскольку он будет выглядеть как панк, то даже неважно, если после смерти Керни водитель такси сообразит что к чему.
Составив план, Денни затолкал узел со старыми тряпками под продавленную кровать. «Ну и дыра», — думал он, окидывая взглядом убогую комнатенку. Тараканы, вонь. А этот письменный стол — просто старая, выкрашенная в желтый цвет развалюха. Но когда он сделает свою работу и получит вторые десять тысяч, останется только дождаться окончания условного срока. И уж тогда он быстро свалит отсюда. Господи, неужели он когда-нибудь отсюда уедет!
Все утро Денни бегал в туалет и жаловался на боли всем, кто только его слушал. В полдень эта карга-соседка постучалась в дверь и протянула ему еще одну чашку чаю и полузасохший рогалик. Денни сделал еще несколько вылазок в уборную. Стараясь не вдыхать резкую вонь, он стоял за запертой дверью кабинки, до тех пор, пока в очереди люди не начинали возмущаться.
В четверть первого он подошел, еле волоча ноги, к пьянчужке: «По-моему, мне легче. Пойду немного посплю». Его комната находилась на втором этаже, и из окна, выходящего в переулок между домами, можно было достать до выступа крутой крыши, которая выдавалась над нижним этажом. За несколько минут он надел спортивный костюм, нахлобучил парик, очки, выбросил сверток с лохмотьями в переулок и спустился вниз.
Сверток он оставил в глубоком кишащем крысами мусорнике позади дома на углу 100-й и 8-й улиц и вошел в электричку, следующую до пересечения Лексингтон и 86-й улицы. По дороге он не забыл купить конверт и карандаш, написал большими буквами на конверте «Срочно» и занял свой наблюдательный пост напротив «Нив Плейс».
В понедельник в десять часов утра корейский грузовой самолет, вылетевший рейсом 771 получил разрешение на посадку в аэропорту Кеннеди. Грузовики из «Гордон Стюбер Текстайлс» ожидали, чтобы забрать ящики с костюмами и спортивной одеждой и перевезти на склады в Лонг Айленд Сити — склады, которые никогда не фигурировали в документах компании.
Еще кое-кто ожидал этот груз: полиция и ФБР были готовы произвести самый большой за последние десять лет арест в связи с перевозкой наркотиков.
— Потрясающая идея, — заметил один из сотрудников полиции другому. Переодетые в униформу летных механиков, они стояли перед ангаром в ожидании самолета. — Я видал, как наркотики прятали в мебель, в кукол, в собачьи ошейники, даже в детские подгузники, но чтобы в туалеты от дизайнеров…
Самолет сделал круг, приземлился и остановился перед ангаром. В одно мгновение посадочная полоса была наводнена людьми из ФБР.
Через десять минут вскрыли первый ящик. Разрезали швы великолепно сшитого льняного пиджака. Чистый, без примесей, героин посыпался в пластиковый пакет, подставленный шефом оперативников.
— Боже милостивый! — воскликнул тот в ужасе. — Только в этом ящике запрятано не меньше, чем на пару миллионов. Скажите, чтобы везли сюда Стюбера.
В девять сорок утра сотрудники ФБР ворвались в офис Гордона Стюбера. Его секретарша попыталась загородить им дорогу, но ее решительно отстранили. Без всякого выражения на лице Стюбер выслушал предупреждение о даче ложных показаний. Так же бесстрастно он позволил надеть на себя наручники. Но внутренне он весь кипел, в нем клокотала смертельная ярость, и направлена она была на Нив.
Когда его выводили, он задержался и сказал плачущей секретарше:
— Мэй, ты должна отменить все мои встречи. Смотри, не забудь.
По ее глазам он понял, что секретарша догадалась, что он имел в виду. Она не будет упоминать о том, что в среду вечером Этель Ламбстон атаковала Гордона в его же офисе и сообщила, что она в курсе всех его делишек.
Всю ночь в воскресенье Дуглас Браун метался на тонких перкалевых простынях Этель. Она снилась ему. То ему виделось, как Этель машет бокалом «Дом Периньон» в Сан Доменико со словами: «За тряпку Симуса». То как Этель с презрением говорит ему: «Ну, сколько ты прихватил на этот раз?» Потом приснилось, что полиция пришла, чтобы забрать его.