– Сколько слуг сопровождают его светлость, миледи?
– Думаю, человек шесть. Может быть, больше.
– И как же мне распорядиться на кухне насчет еды? Что любит граф?
– Я и сама не знаю. Он шотландец. А что едят шотландцы?
– Вот уж чего не знаю, того не знаю, миледи. А где он будет есть, как вы думаете?
Миллисент озабоченно покачала головой.
– Он прикован к креслу или к постели. Пожалуй, нам лучше подождать, пока он приедет, прежде чем отдавать какие-то распоряжения.
– А как насчет мебели в этой комнате? Как вы думаете, граф будет проводить утренние часы здесь?
Миллисент обвела глазами старые, но удобные кресла в библиотеке и неожиданно поняла, что не имеет ни малейшего представления, как собирается проводить свои дни ее новый муж. Она почти ничего не знала о нем. Внезапно она поймала себя на мысли, что Мелбери-Холл ужасно мал и тесен. Раньше ей никогда не приходило это в голову. Спальня Миллисент на одном этаже с комнатой графа. Если он станет звать слуг, она непременно услышит. Теперь хозяйка Мелбери-Холла не сможет не обращать внимания на присутствие в доме постороннего и вести себя так, словно она здесь одна. Молодую женщину снова стали терзать сомнения, правильно ли она поступила.
– Я боюсь, он решит, что этот дом недостаточно хорош для него.
– По-моему, вы напрасно так тревожитесь, миледи. Это прекрасный дом, а вы отличная хозяйка. Нет нужды раньше времени расстраиваться, гадая, что мы упустили из виду. Слава Богу, все пока идет как надо.
Слова Мэри немного успокоили Миллисент.
Женщины направились к дверям. Там уже столпились несколько слуг. Все они были чересчур взволнованы. Один из них, завидев Миллисент, опрометью кинулся к ней.
– Они уже во дворе, миледи. Карета, два фургона и шестеро верховых. Его светлость здесь. Его камердинер велел передать вам, что граф Эйтон прибыл.
– Миссис Пейдж, бегите! Возьмите кого-нибудь себе в помощь и быстро приготовьте комнаты. И еще найдите мистера Дрейпера. Всем следует выйти во двор, поприветствовать его светлость.
Экономка стремглав побежала в дом, а Миллисент поспешно бросилась вниз по лестнице к двери. Но не успела она еще выскочить во двор, как ее настиг испуганный окрик. Миллисент резко обернулась и увидела свою молодую камеристку, бежавшую за ней по пятам.
– Что там еще, Вайолет?
– Она мертва, миледи! Охинуа! Она у кухонной двери и, кажется, не дышит.
Миллисент не раздумывая ринулась на кухню, махнув рукой привратнику.
– Скажите людям его светлости, что я сейчас выйду поздороваться с графом, одну минут…
– Миледи! – В дверях, выходящих в сад, появился конюх. – Они вот-вот убьют друг друга, ей-богу!
– Кто кого убьет?
– Мистер Дрейпер и Джоуна, мэм. Управляющий что-то сказал парню. Я видел, как старый Мозес пошел туда. Ну вы же знаете – его никто не остановит, если он решит, что Джоуну обидели.
– О нет! – Миллисент подхватила юбки и побежала к двери. – Иди во двор и помоги людям графа Эйтона.
На бегу она молилась, чтобы старая африканка оказалась жива, а граф не счел бы себя оскорбленным из-за того, что хозяйка не спешит его приветствовать. Но больше всего она боялась, как бы Мозес не совершил чего-нибудь непоправимого, не нанес увечий себе или кому-нибудь другому. Только не это. Неужели им предстоит снова пережить этот кошмар?
Клочья рассветного тумана повисли между черными ветвями деревьев. С темных листьев стекали капли росы. Пистолет, украшенный серебром и перламутром, мог показаться продолжением руки Лайона. Эйтон бросил быстрый взгляд на двух мужчин в отдалении. В тумане их неясные очертания казались расплывчатыми пятнами. Раздался чей-то окрик, печальный и протяжный, отозвался эхом и затих. Лайон прислушался к отдаленному шепоту реки. Где-то неподалеку проснулась и запела птица. Эйтон вдохнул терпкий запах влажной земли, как будто ему в последний раз было даровано это право, эта драгоценная привилегия.
Враг поднял свой пистолет, целясь в хмурое стальное небо. Лайон сделал то же самое. «Как много людей должно умереть», – подумал он. Нарядно одетый хлыщ в белоснежной перчатке вытянул руку, сжимая платок. И вот тряпица падает вдруг на землю, кружась в воздухе словно бабочка.
Лайон еще не успел спустить курок, как туман рассеялся. Расплывшиеся черты его противника вдруг обрели ясность. Перед ним стоял Пирс с пистолетом в руках. Дейвид, их младший брат, был его секундантом. И тут раздался выстрел.
Лайон проснулся как от удара. Его лицо было мокрым от пота. «Это всего лишь сон, – сказал он себе. – Просто еще один кошмар». Он попытался стряхнуть с себя оцепенение. Казалось, он проспал целую вечность. Конечно, сегодня утром, прежде чем отправиться в путь, он принял одно из этих проклятых снадобий.
Неожиданно Эйтон понял, что карета стоит, а не двигается. Он огляделся и обнаружил, что камердинера Гиббза в экипаже нет. Шторка на дальнем окне кареты была отодвинута в сторону, но сколько Лайон ни всматривался, он смог разглядеть лишь кирпичные стены и высокие чугунные ворота. Это зрелище невольно привело его в замешательство. Лекарство по-прежнему мешало ясно мыслить, и граф запаниковал.
Бедлам. Они сказали, что собираются отвезти его в дом к этой женщине, его новой жене, но то была ложь. Они привезли его в Бедлам. Страх в душе Лайона мгновенно уступил место гневу. Так же стремительно солнце скрывается за тучами при приближении грозы в горах Шотландии. Еще одно предательство. Здоровой рукой Эйтон сорвал одеяло, которым были укрыты его колени. Нет, он не станет узником дома для умалишенных. Он вовсе не безумен. Прочь отсюда, прочь от этих зловещих чугунных ворот. Лайон попытался оттолкнуться от подушек, но тело – жалкая груда искореженных костей и плоти – не повиновалось ему. Лайон даже не мог сдвинуться с места.
Ему стало вдруг безразлично, куда его привезли. Он всего лишь несчастный калека. Его жизнь, вероятно, кончена. Если бы у него только был пистолет, он бы не раздумывая положил конец своему ненавистному существованию.
– Мистер Дрейпер, вы уволены. – Голос Миллисент отозвался гулким эхом в окрестностях. Владелица Мелбери-Холла услышала вопли управляющего, как только выбежала из дома. Во всю глотку Дрейпер поносил свою госпожу за нерадивость и обвинял в испорченности. Только такая распущенная особа, как она, могла притащить под свою крышу этого шотландского дьявола, «короля скандалов», да еще объявить своим мужем. Джоуна тут же встал на защиту миледи. Казалось, драки не избежать.
– Вы уволены, – повторила Миллисент, останавливаясь в двух шагах от сцепившихся мужчин. Управляющий злобно уставился на разгневанного Джоуну, всем своим видом выражая презрение. Он будто бы не слышал слов Миллисент. – Немедленно соберите вещи и покиньте Мелбери-Холл!
– Это дело вас совершенно не касается, миледи, – проворчал Дрейпер, продолжая сверлить взглядом Джоуну. – Я разберусь с этим наглым рабом!
– В Мелбери-Холле нет рабов, мистер Дрейпер. Это вы ведете себя слишком дерзко. Я слышала все, что вы только что говорили. Джоуна имеет полное право возмутиться, когда меня оскорбляют в его присутствии. – Миллисент посмотрела на Мозеса и мысленно поблагодарила Бога за то, что старик не впутывался в драку.