– Да, я намерена представить вас.
Боже, еще один! Мира проводила взглядом компаньонку. Внезапно ей захотелось сказать этой острой на язык сильной женщине, что ей нет ни до кого дела. Она подумала, каким должен быть сын такой матери – безвольным и подчиненным или твердым и грубым?
– Вы не англичанка?
– Нет, мадам, – сдержанно ответила Мира.
– Француженка?
– Да, мадам.
– Француженка, – задумчиво повторила пожилая женщина. – Ну что ж, с этим ничего не поделаешь.
– Да, – согласилась Мира, улыбаясь проявлению столь типичного для англичан подхода. Кто дал британцам право заявлять о собственном превосходстве? Во Франции англичан считают варварами из-за недостатка вкуса и изящества, приземленную практичность.
– Во Франции я ничего не слышала о семействе Жермен.
Мира удивленно подняла брови.
– Я могу предположить, почему это так, – сказала она мягко. – Жермен – очень консервативная семья, ведущая замкнутый образ жизни. Мы никогда не допускали, чтобы наша фамилия появлялась в прессе или упоминалась в связи со скандалами.
– До вас?
– Ах, вы попали в точку, мадам. Но не следует придавать значения злым сплетням, надо быть выше этого.
Допрос продолжался еще несколько минут, пока Мира не почувствовала, что увлечена откровенным разговором. Интерес пожилой дамы к Мире тоже возрастал с каждой минутой. И откуда она родом? Кто ухаживает за ней, кто ей нравится? Мира избегала подробных ответов. Их разговор прекратился, когда показалась компаньонка.
– Дьявол. Мы продолжим беседу в другой раз. Они идут.
– Мадам, прежде чем вы представите меня, я должна напомнить вам, что не знаю вашего имени.
– Не знаете? Вы не знаете, кто я? Я думала, это всем известно. Помогите мне, дитя мое.
– Конечно. Я не знаю, кто вы… – начала Мира, помогая пожилой женщине подняться. Ее фраза оборвалась на середине: она поражение смотрела в знакомые светло-серые глаза.
– Алек, – быстро заговорила пожилая женщина, – нет она.
С этими словами дама вместе с компаньонкой удалилась, оставив их потрясение и молча смотреть друг на друга. Джулиана не любила долгих церемоний.
– Это.., это.., твоя мать? – Мира почувствовала, как покраснела.
– К сожалению, да.
– Боже! – в отчаянии прошептала Мира. – Боже, что я рассказала ей!
– Она должна была выбрать тебя, – с покорностью судьбе произнес Алек. – Мне следовало ожидать этого.
– Выбрать.., для чего?
– Выбрать для меня.
– Меня для… – Мира смотрела с таким недоумением, что Алек рассмеялся.
– Мира, дорогая, не спрашивай меня, что происходит. Я сам не до конца уверен, что понимаю.
Она удивленно смотрела на лорда Фолкнера. Солнечные блики играли на его волосах, и ей показалось, что вчерашние события приснились ей. В ярком свете дня казалось невозможным, что они занимались любовью, что она прикасалась к нему, была так немыслимо близка с ним.
– О чем ты подумала, когда проснулась? – спросил Алек, улыбаясь.
– Какая фантастическая ночь была у нас. А ты?
– Меня занимали важные вопросы.
– Важные…
– Например, как это будет выглядеть, когда мы проснемся в объятиях друг друга. Я испугался, что ты разбудишь меня, или будешь шуметь, или тянуть одеяло на свою сторону кровати…
– Я не делаю ничего подобного.
– Я бы хотел иметь возможность убедиться в этом.
В этот момент голос Розали прервал их разговор:
– Мирей!
– Боже, Беркли… – Мира обернулась к приближающимся Рэнду и Розали.
– Ты не должна выглядеть такой виноватой. – Алека развеселило ее растерянное выражение. – Поддерживать со мной беседу вовсе не преступление.
– Только не в глазах Розали, – уверила она. Несколько минут они не смотрели друг на друга – ни Алек и Рэнд, обменявшиеся вежливыми приветствиями, ни Розали, во взгляде которой читался подозрительный интерес.
– Я надеялся воспользоваться возможностью поговорить с мисс Жермен наедине, – сказал Алек, обращаясь к Розали. – Может быть, вы разрешите мне прогуляться с ней по саду, чтобы закончить разговор? Конечно, я понимаю, что это может…
– Да, повредить ее репутации… – начала Розали.
– Я не имею ни малейшего желания бросать тень на ее репутацию, – продолжал Алек. – Я делаю подобное предложение с самыми благородными намерениями. Надеюсь, вы понимаете мое желание завершить…
– Достаточно, Фолкнер, – с улыбкой сказал Рэнд. – Я уверен, что моя жена разрешит.
– Да, – согласилась Розали. Ее глаза округлились от удивления при словах «благородные намерения». Все прекрасно знали недвусмысленное значение этой фразы. Изнемогая от любопытства, она бросила быстрый взгляд на стоявшую с виноватым видом Миру.
– Благодарю вас. – Алек подал руку Мире. – Мисс Жермен, прошу.
Она оперлась на его руку, и они пошли по дорожке сада.
– Кто-то, кажется, говорил, что никогда не спрашивает разрешения. – Мира смотрела прямо перед собой.
– Когда в этом нет надобности.
– Как официально! Я пытаюсь вспомнить, просил ли ты меня когда-нибудь так…
– Мисс Жермен, я не говорил вам, что у вас замашки весьма сварливой особы?
– Что-то не припомню.
Они остановились. Мира села на мраморную скамейку, а Алек прислонился к дереву.
– А не говорил ли я, что твои Глаза как яркие звезды, а волосы мягче шелка?
– Не слишком часто. – Мира была смущена.
– Мира… – Алек замолчал, не зная, как продолжить.
Мира впервые видела его таким нерешительным. Она сидела, смотря на него и не догадываясь, что он собирается сказать ей. – Пришло время откровенно поговорить друг с другом. Достаточно игр, недоговоренности, достаточно.., отговорок. Пришло время честно взглянуть на вещи. Ты должна быть честна с самой собой и со мною.
– Я постараюсь, но, может быть, ты объяснишь мне, о чем мы говорим.
– Во-первых, многое очевидно. Ты знаешь, как я отношусь к тебе…
– Нет, я не знаю, – ответила Мира, чувствуя, как бешено колотится ее сердце. – Я даже не представляю себе.
– Я хочу тебя с нашей первой встречи. И хотя существовало много препятствий, но ничто не могло изменить мои чувства к тебе, чувства, которые я не испытывал по отношению ни к одной женщине. Я потерял контроль над собой. Я уже говорил, что ты подходишь мне.., но дело не только в этом. Ты к тому же единственная из женщин, которых я встречал, ругающаяся на меня, как грузчик в порту. Ты единственная получила одобрение моей матери, хотя я не уверен, говорит ли это в твою пользу.
– Надеюсь, что в мою пользу.
Алек улыбнулся, почувствовав себя более свободно.
– Ты помнишь то утро, когда я упал с Соверена? После того что я сказал тебе накануне, я ожидал, что ты ударишь меня.., и ты могла бы это сделать, но проявила сочувствие. Думаю, все началось именно в тот момент.
– Да, я помню.
– И тогда, в первый раз… Я не мог ожидать, что до меня у тебя не было мужчины. Я был первым мужчиной, которому ты отдала свою любовь, не требуя ничего взамен. – Мира встретила его серьезный взгляд, в котором не было обычной для него иронии или насмешки. – Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Несмотря на то, что я говорил раньше, это для нас единственный способ быть вместе.
Мира поражение смотрела на Фолкнера.
– Так что же? – спросил он через несколько минут молчания. – Что ты мне ответишь?
– На что? – спросила Мира, отчаянно пытаясь выиграть время и собраться с мыслями. – Ты не задал мне никакого вопроса?
– Как ты относишься к этому?
– Я.., я не знаю. – Мира взволнованно встала. Даже в мечтах она не могла представить себе такой ситуации. Только что он просил ее руки! Но что-то было не так. Она чувствовала, что что-то не так, но не знала, как объяснить это. – Это более чем удивительно… Я не могу поверить, что ты предлагаешь мне выйти за тебя замуж.
– Ответь же мне!
– Я не могу.., прямо сейчас, не объяснив тебе, что я чувствую, – сказала она. – Ты просил меня быть честной…