Получилось это сделать, или нет, так и не поняла тогда. Слишком мало времени у нее было.
— Документы… Вот бы Темино свидетельство о рождении раздобыть…
Оля вскинулась.
— Темино свидетельство у меня, вот, под кофтой прятала. Возьмите…
Татьяна быстро собрала самые необходимые вещи. Совсем немного, сравнительно небольшая спортивная сумка и на половину не заполнилась. Деньги какие были и документы сунула в нагрудный карман ветровки. На ножки сонного Темы, надела свои шерстяные носки. Чтоб не свалились, зафиксировала шнурками от кроссовок. Шнурки завязала бантом. Смотрелось смешно, но других вариантов не было. Шапку вязаную надела на голову мальчику. Тема стал похож на забавного гномика. Завернула ребенка в свою осеннюю куртку. Сумку забросила за плечо.
— Олечка, выгляни, нет никого в коридоре?
— Нет никого, уходите скорей.
— До свидания, моя хорошая. Ты замечательный человечек, с тобой можно в разведку ходить.
Проскочили коридор, замок во входной двери, каким-то чудом открылся без проблем. В подъезде никто не встретился, и возле подъезда ни с кем не столкнулись.
Таня не пошла к ближайшей станции метро. Направилась в противоположную сторону.
Деньги есть, успела собрать кое-что до того, как платить перестали. На пуховик откладывала и зимние сапоги. Как хорошо, что не было времени съездить на рынок! Теперь не до сапог для себя, главное — Тему одеть. И продуктовые талоны отоварить. Ничего ничего. Прорвемся!
Моросящий сентябрьский дождь, серое небо, шум оживленной улицы. Идут люди и, кажется мир все тот же, прежний. Нет никакого хаоса и потрясений. Тема доверчиво жался и клевал носом.
— Никому я тебя не отдам, маленький мой. Не отдам, ты не бойся. Я с тобой. С тобой, навсегда, — едва слышно шептала Таня…
Она прошагала приблизительно с километр, на перекрестке повернула налево, пошла вдоль серого кирпичного здания. К телефонной будке. Лишь бы работал телефон, Господи, лишь бы работал. Как умела, молилась мысленно.
Тема испуганно вздрогнул, когда ей пришлось освободить руку, чтобы нащупать в кармане жетон.
— Маленький, мне только жетончик найти, и позвонить… Не пугайся хороший, я с тобой…
Поднесла трубку к уху… Гудит! Значит работает, к счастью, работает! Номер рабочего телефона своей единственной близкой подруги Лили, Таня знала наизусть. Если к кому-то она и могла обратиться сейчас за помощью, то только к ней.
— Ало, — раздалось сквозь помехи. Голос женский, но не Лилин.
— Здравствуйте, позовите пожалуйста Лилю Власову, — выдохнула в трубку Татьяна, поправляя плечом сумку, и с трудом удерживая Тему одной рукой.
— Минуточку. Лиля! Тебя!
— Слушаю.
— Лиль, это я, Таня. Ты могла бы… Можно мне у тебя переночевать?
— Тань, ну конечно можно, что за дурацкий вопрос! Сто раз ей предлагала, а она еще спрашивает! Ты во сколько освободишься? В шесть? Я подъеду к Трехгорке, подхвачу тебя.
— Лиль, я не на работе, меня в отпуск с сегодняшнего дня отправили. На три месяца. За свой счет. Зато обещали зарплату за позапрошлый месяц выдать. Завтра. Лиль, и еще, самое главное — я не одна, с ребенком.
— С кем? С ребенком? Против ничего не имею, с ребенком, так с ребенком, а откуда он у тебя?
— Я потом объясню, не по телефону.
— Ладно-ладно, так тебя получается из дома нужно забрать?
— Нет, я не дома, мы сейчас на перекрестке улицы Горького и… Забыла, как проспект называется. Где кулинария, помнишь, мы за кексами заходили…
— Поняла. Погоди, ты с ребенком на улице? Я сейчас отпрошусь. Жди меня там, мне минут пятнадцать ехать… Тань, зайди в кулинарию, там подожди. Дождик идет, промокнете.
— Лиль, мы напротив кулинарии в остановке подождем, закрыта кулинария…
Связь прервалась. И жетонов больше нет. Ладно, главное, с Лилей договорится успела.
Тяжелая свинцовая туча опустилась ниже, слово собралась раздавить город. Дождик усилился. Таня покрепче обняла Тему, добежала до автобусной остановки. Села на деревянную скамью, устроила мальчика у себя на коленях, сумку поставила рядом с собой.
— Странно даже, на остановке ни одного человека. Только мы с тобой, Тем. Почему же ты все время молчишь, Темочка? Не умеешь говорить, мой хороший? Я же чувствую, ты меня понимаешь, а значит слышишь. Показать бы тебя детскому врачу, малыш…