Сжав руки, Вячеслав выдохнул сквозь зубы. Подобравшись всем телом, он едва сдерживал себя, но Ксения этого не замечала.
— С вероятностью пятьдесят на пятьдесят, что ребенок твой…
— Вот именно! — не выдержав, закричал Слава. — Мне на хрен не нужна эта вероятность! — Более не сдерживая свои эмоции, Слава ударил кулаком по кухонному шкафу, сдирая кожу на костяшках. Мебель не выдержала такого надругательства над собой и, слетев с крепежей, упала на столешницу и раковину. Звон бьющейся посуды и испуганный вскрик Ксюши привели Каминского в чувство. Понимая, что сейчас не способен вести конструктивного диалога Слава вышел из кухни. Как и вчера, он закрыл входную дверь на ключ и, пройдя в кабинет, заперся там. Ему требовалось время, чтобы все обдумать, взвесить и принять единственно верное решение — другого ему не надо.
Пока настроение располагало, Слава решил позвонить ребятам, что должны были наблюдать за Ксаной.
Когда на его телефонный звонок ответили после четвертого гудка, Каминский был больше чем взбешен, но голосом не выдал своего недовольства.
— Вы где?
— Внизу у подъезда, — скучающим голосом ответили на том конце провода. — Не выходила, в окна не выглядывала, да и к ней никто не приходил.
— Уверен? — с оскалом маньяка спросил Вячеслав.
Секундная заминка и полу вопрос — полу утверждение:
— Ну да?!
— Ты меня спрашиваешь или отвечаешь? — рыкнул Слава и кинул в стену ни в чем неповинную декоративную свечу, стоящую на письменном столе.
— Да!
— Что да?! — Поймав себя на мысли, что сейчас тупо отыграется на своих ребятах за поганый день, Вячеслав ожидал утвердительного ответа затаив дыхание и вцепившись окровавленной рукой в подлокотник кресла.
— Я уверен в своих словах!
— Уволен! — на выдохе произнес Каминский с потаенной злостью и удовлетворением. — И ты, и напарник твой к Смирнову завтра за расчетом подойдете. И благодарите Бога, что с Артемьевой ничего не случилось, иначе я бы с вас шкуры спустил.
Слава отдал бывшему подчиненному должное за то, что тот не стал расспрашивать «за что и почему?», а спокойно и молча выслушал работодателя, затем сдержанно попрощался и завершил вызов.
Вячеслав бросил телефон на стол и, откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза. Он понимал, что не сможет долго откладывать решение вопроса относительно Ксении. Осталось только взвесить все «за!» и «против!».
В пользу «за!» пошли пункты:
он любит Ксюшу;
это может быть его ребенок;
эта женщина устраивает его со всеми своими закидонами.
Но «против!» был один очень весомый аргумент: это может быть ребенок Султанова.
Как раз таки последний пункт и заставлял все его мужское существо кричать раненым зверем. Этот зверь рвал его изнутри, наносил на сердце шрамы, которые, наверное, не затянутся никогда.
Мужчина по своей природе собственник — хозяин. Он никогда не отдаст кому-то то, что принадлежит ему. Вот и Слава не мог смириться с тем, что Его женщина может быть беременна от другого. Одна эта мысль затмевала разум и оставляла после себя лишь желание все крушить и ломать. Он бы с удовольствием этим занялся — останавливало наличие Ксении в квартире.
С другой стороны, ребенок есть ребенок. Его надо любить, баловать и постараться правильно воспитать. Дети — это большая, трудоемкая, каждодневная, рутинная, работа. Но спроси любого родителя и он ответит, что эта работа приносит радость.
— Да, так и поступлю, — прошептал Слава и поднялся. Он принял решение и не собирался оттягивать время с его оглашением. Что скрывать — боялся передумать.
Осмотрев учиненный Каминским погром, Ксюша усмехнулась.
— Какие мы нежные, — пробубнила она и, поднявшись, подошла к разделочному столу. — И как, спрашивается, мне теперь попить чай?
Уперев руки в бока, она посмотрела на многочисленные осколки разбитой посуды и пыталась отыскать хоть одну уцелевшую чашку. Такой не обнаружилось, что вызвало у Ксаны разочарованный вздох.
— А вот если бы подготовила его сначала, то, наверное, уже завтракала. — Мысли вслух помогали Ксюше отвлечься и не вспоминать о страшном вечере. Она не хотела показывать свой страх Славе. Как и всегда Ксана собиралась справиться со своими эмоциями и чувствами самостоятельно. Допустить Каминского так близко к себе, она была еще не готова.
Мысль о завтраке вызвала легкую тошноту. Глубоко вдохнув и выдохнув, Ксюша прошла в гостиную и, взяв из бара стакан для виски, вернулась на кухню. Чайник, и еще некоторая бытовая техника, так же пал смертью храбрых.