- Такэда, - незнакомец внезапно сунул мне широкую перепачканную оружейной смазкой ладонь. Я коротко пожал ее.
- Клиф. Клиффорд Уотерс.
- Не годится, - он покачал головой. - Нужно прозвище. Настоящие имена здесь не в ходу.
- Здесь?
- В Улье.
Проехав несколько десятков метров, Такэда остановился возле нашего с Клэр дома. Сказал, махнув рукой в сторону распахнутой настежь двери:
- У тебя пять минут. Все, что найдется ценного - еда, одежда, патроны, лекарства - сваливай в мешок и тащи сюда. Пригодится.
Я не стал спорить - со стороны дома миссис Бокер к нам приближалось, неуклюже переваливаясь с ноги на ногу, что-то бесформенное, раздутое, словно вызревший чирей. Кажется, это была сама миссис Бокер - я не успел рассмотреть, потому что Такэда, вскинув к плечу автомат, разнес ей голову одним точным выстрелом. Клэр уткнула лицо в ладони. Съежилась. Я чувствовал, как бешено колотится ее сердце.
Пять минут ушло на то, чтобы переодеться самому и переодеть дочь. Еще пять - на то, чтобы набить всем необходимым в дороге объемистую брезентовую сумку. Выйдя из дома, я бросил ее в багажник и поднял из переломанных кустов самшита «Ремингтон». Мельком осмотрел и повесил на плечо. Такэда, не вылезая из машины, настороженно водил по окрестностям стволом карабина.
- Готово?
Я кивнул.
- Ладно, - он дождался, пока мы займем места в клетке, и нажал на педаль газа. - Я вообще-то на этот кластер имел совершенно другие планы. Но нет худа без добра - когда еще в Улье случится поездить по нормальному асфальту? В пустоши дорог нет - только тропы, да и те...
- В пустоши?
- В пустоши. Не беспокойся. Скоро ты все увидишь сам.
Он вывернул руль - дорога в этом месте круто забирала вправо...
...и я увидел пустошь.
Рыжий песок расстилался до самого горизонта там, где раньше была почта, тополиная рощица, спуск к реке. Словно весь привычный, знакомый до последнего камешка мир за пределами поселка отрезали, отгородили исполинским экраном. Или сам поселок вырезали из ткани реальности и забросили сюда, в безмолвный неведомый край.
Песчаные волны едва заметно подрагивали и расплывались, как если бы между нами и ними помещалось дымчатое стекло.
- Приготовьтесь, - бросил Такэда. - К переходам нужно привыкнуть. Первый раз - всегда самый трудный.
Зыбкое марево оказалось границей, похожей на стенку мыльного пузыря. Багги легко пронизал ее - и на нас обрушился зной. Солнце стояло в зените. Дул горячий, иссушающий кожу ветер. Клэр закашлялась и спрятала лицо у меня на коленях. Погладив ее по взъерошенному затылку, я оглянулся. Мы отъехали совсем недалеко, но поселок было уже не различить - граница размывала очертания домов и деревьев. Создавалось впечатление, будто рассматриваешь снимок, сделанный на фотоаппарат со сбившимся фокусом.
Дорога ушла вниз, и поселок скрылся за песками. Я повернулся к Такэде.
- Может, ты хотя бы сейчас объяснишь, что происходит?
Он усмехнулся в ответ - едко и недобро.
- Даже не знаю, с чего начать.
Глава 2. Ржавый приют
Он сказал:
- Не пытайся понять законы, по которым живет Улей. Безусловно, они существуют - но это штука не для человеческих мозгов. Прими происходящее как есть. Поймай здешний ритм - и двигайся в нем.
Я подумал о бойне, развернувшейся в поселке, о чудовищах, пустоши и много о чем еще - но дальновидно решил не перебивать.
- Здешний мир - как лоскутное одеяло. Он сшит из кусочков других миров. Да, именно миров - их на самом деле бесчисленное множество. В какой-то момент что-то происходит - и часть пространства переносится сюда. Потом она либо исчезает, либо остается на долгое время - предугадать невозможно.
- А что остается в оригинальном мире? Кратер?
- Как-как? В оригинальном? Да, пожалуй, так будет правильно. Что остается... здесь очень интересная штука - в оригинальном мире все остается на своих местах. Лет пять назад сюда забросило часть Большого каньона. А недавно я разговаривал с парнем из Аризоны - так он сказал мне, что полгода назад ездил к Большому каньону с семьей. И не увидел ничего странного. Понимаешь?
Я не понимал. Такэда круто вывернул руль, огибая по широкой дуге рухнувшую водонапорную башню. Решетчатые ноги-фермы башни были устремлены в небо, отчего она напоминала огромного дохлого паука. Ветер швырнул мне в лицо пригоршню пыли.
- Улей не переносит сюда места и предметы. Он каким-то образом делает копии. Слепки.
- А люди? Они тоже слепки?
- Что происходит с людьми, я не знаю. Но могу предположить, что в Улей переносится сознание, а тело остается там, где и было. Если так, что в своей реальности вы сейчас, скорее всего, бьетесь головами о стены в палате для душевнобольных.