– Но ты, а не она моя жена.
– Неужели! Мне так не показалось, когда вы увлечённо целовались. Я засекла время. Семь минут, любимый. Семь минут, не отрываясь, ты высасывал из Люсеньки мозг. Или она из тебя. Как яростно, как чувственно ты её прижимал, с каким остервенением мял её аппетитную попку. Вы смотрелись неплохо. Одобряю твой выбор.
– Ты не так поняла, Вика!
– Ась! Не с того ракурса смотрела? Бред, мне хорошо было видно. Люсенька плакала от счастья. Ты тоже был весьма доволен. Поздравляю! На свадьбу можешь не звать, мне будет некогда.
– Я не дам тебе развод. Не дам и всё.
– И не надо. Я всё сама сделаю.
– Ты? Вика, не смеши, ты же ничего не умеешь. Это я, я тебя сделал, обеспечил всем.
– Согласна. Ты молодец, Коля, но я тоже кое-чему научилась. У меня было много времени, чтобы освоить основы права заочно. Преподаватели меня хвалили, говорят, я талантлива.
– Не беси меня. Скажи, что пошутила и я всё забуду.
– И Люсеньку тоже? Но ведь она от тебя беременна. Или ты ещё не в курсе этого важного события? Бедный Коленька. Ничего, думаю, Люсенька справится.
– С чем она должна справиться? По-моему разговор не о ней, а о нас.
– Ну как же! Ей ведь придётся кормить себя, тебя и ребёнка. Я ей так сочувствую.
– С какой стати! Ты полная дура! Нет, ты идиотка! Я оставлю тебя с голой жопой, если не извинишься сейчас же. Меня трясти начинает. К чему весь этот цирк?
– Да не волнуйся ты так, любимый. Не дай бог родимчик хватит. Пожалей Люсеньку.
– Всё! Я спокоен, спокоен. Давай теперь по порядку: мы семья…
– Твоя семья теперь там, зачем себе-то врёшь! Вы же уже всё решили.
– Тогда убирайся сама.
– Легко, любимый.
– Не смеши мои тапочки. Кому ты такая красивая нужна? Уборщицей работать пойдёшь?
– А ты, ты уже нашёл себе работу?
– У меня есть. Очень даже неплохая. Вот это всё заработал я. Эта квартира, мебель, шмотки, машина, дача – всё моё.
– Ой ли! Вон там на тумбочке папочка. В ней все документы. Это не оригиналы, копии. Можешь взять. Изучи на досуге. Всё, что ты перечислил, любимый, по документам и по закону принадлежит мне. Ты сам настоял на этом, сам! Потому, что постоянно сидел на измене, потому, что воровал у фирмы, врал всем, мне в первую очередь. Только не учёл одного: я не дура и не идиотка. Извини, милый, я же сказала, что изучала право. У меня и диплом есть. А ты и не заметил. Я нужна была тебе для статуса, для мебели. Знаю, знаю: про Катю Вершинину, про Лизу Пяткину, про Соню Чайкину, про девочек по вызову, которых заказывал на мальчишники.
– Все так живут.
– Уверяю, что не все. Игорь Леонидович, твой шеф, после того, как скончалась от травмы головы его жена, пять лет живёт бобылём. Жил. Теперь мы поженимся.
– Что ты сказала!
– Только то, что тебе нужно срочно искать работу. Не могу же я обманывать будущего мужа. Мне придётся всё ему рассказать. В интимных отношениях самое главное – честность. Жаль, что ты это не понял. Теперь я принц, а ты нищий. Убедишься, когда изучишь документы. У тебя ничего нет, кроме Люсеньки и её будущего ребёнка.
– Ты не можешь так со мной поступить.
– Отчего же, любимый? Ты же обещал Люсеньке, что сделаешь нищенкой меня.
– Не было этого, не было!
– Теперь не важно. Это ты Люсеньке расскажешь, если не бросит тебя, когда узнает, что ты полное ничтожество. Уверяю тебя, в этом городе после увольнения тебя никто не примет на престижную должность.
– Какая же ты сука, Ви-ку-ля!
– Намекаешь на то, что ты облезлый кобель? Пожалуй, с этим я соглашусь. Вкусно пахнет, любимый. Приятного аппетита.
С тобой. Только с тобой!
Пожилая пара не спеша разгуливала по парку, такому прекрасному в эту предзимнюю пору. Хотя на клумбах оставались одни сухоцветы, аллеи выглядели празднично: золотая осень разукрасила место отдыха горожан лучше любого дизайнера.
В глубине парка, за городком аттракционов, на сцене, где по выходным дням давали концерты коллективы художественной самодеятельности, с некоторых пор вновь стал играть духовой оркестр, совсем как во времена их молодости.
Туда они и направлялись.
Звучали чарующие аккорды вальса “Осенний сон”, потом “Воспоминания”. Чуть позже стали играть такую знакомую, пробуждающую давно забытые чувственные переживания из далёкой юности “На сопках Маньчжурии”.