Очередная спорная территория отошла к Масиниссе. Ситуация начала выглядеть слишком хорошо для нумидийцев: он фактически готов был проглотить Карфаген. А если это произойдет, то Африка, неровен час, породит «нового Ганнибала», только уже не финикийского, а нумидийского. Парадоксальным образом Карфаген стал опасен Риму не потому, что был богатым и сильным, а наоборот — из-за того, что оказался излишне слабым. Нельзя было допустить, чтобы Масинисса присвоил добычу, которая принадлежала Риму и на которую Рим уже наложил свою тяжелую руку.
Большинство античных историков называет столкновение Карфагена с Нумидией главной причиной Третьей Пунической войны, в результате которой Карфаген был уничтожен.
Полибий указывает: «(Римляне) всегда хотели выглядеть так, как будто приступают к войне только ради самообороны, из нужды».
В Карфагене понимали, что Риму необходим предлог и что карфагенские военные этот предлог Риму только что преподнесли на серебряном блюде. Было решено как можно скорее «извиниться», поэтому пунийцы быстренько приговорили к смерти основных виновников войны — Гасдрубала и Карталона, а также еще нескольких членов демократической оппозиции. Гасдрубал вовремя бежал — позднее, когда начнется война с Римом, он станет главнокомандующим.
Тем не менее Карфаген отправил в Рим письма с извинениями и раскаянием. Римские послы прибыли в Карфаген и вопросили: «Почему разжигатели войны были казнены так поздно?» Пунийские старейшины мямлили и внятных ответов не давали. Пока посланники ездили туда-обратно, пока пунийцы еще надеялись уболтать «старшего брата», римская армия вовсю готовилась к войне.
Причем римский Сенат продолжал поддерживать у карфагенян иллюзорную надежду, что удастся как-то договориться. Выдвигались все новые и новые условия. Потребовали заложников — триста человек, сыновей старейшин. Тех доставили в течение месяца. Война еще не была объявлена, но в воздухе ощутимо сверкали молнии.
В Рим явились посланники из Утики — второго по величине карфагенского города, — и добровольно предались в руки римлян. Согласно Ливию, «посольство это... было приятно сенаторам и в высшей степени оскорбительно для карфагенян». Теперь стало ясно, что у Карфагена не осталось друзей.
У Карт-Хадашта, собственно, было два пути: либо последовать примеру Утики и отдаться в безраздельную власть римлян, либо «мужественно принять войну».
И война была Римом объявлена. Карфаген нарушил мирный договор 201 года до н. э. Мало того что он самовольно воевал с Масиниссой — он создал новый флот, собрал и вооружил армию.
Третья Пуническая война началась в 149 году до н. э. Римскую армию возглавили не самые одаренные (очень мягко говоря) ее полководцы — консулы Маний Манилий и Луций Марций Цензорин.
Летом 149 года до н. э. восемьдесят тысяч пехотинцев и четыре тысячи всадников собрались на Сицилии и начали готовиться к переправе в Африку. В Утику прибыли четыре легиона. Лагерь был разбит на побережье. Таким образом, Карфагену пришлось воевать на два фронта — с римлянами и нумидийцами.
Консулы получили в Сенате четкое указание: никакого мирного урегулирования, только капитуляция (и Карфаген должен быть разрушен!). Карфагеняне явились в римский лагерь в Утике и принялись упрашивать римлян повремеменить, не нападать — те потребовали сдать оружие и флот. Пунийцы подчинились. Карфагенский флот, «добровольно сданный в надежде на мир», был сожжен в гавани.
После этого римляне выдвинули новое требование. Они желали, чтобы пунийцы покинули город Карфаген и построили новый — на расстоянии восьмидесяти стадий от моря.
Это был смертный приговор для всей пунийской цивилизации. Как карфагенянам, купеческому морскому народу, жить — без оружия, без армии, без флота, без доступа к морю? Самый смысл существования Карфагена — это торговля и мореплавание. Римляне с видом лицемерного благочестия добавляли, что все это делается для пользы граждан города и что их храмы и «жилища мертвых» останутся в неприкосновенности.
Карфагеняне, по Ливию, сказали:
«Делаем вам другое предложение, более приемлемое для нас и более славное для вас: город, ни в чем не повинный перед вами, оставьте невредимым, нас же самих убейте. Ведь только так вы покажете, что гневаетесь на людей, а не на храмы, богов, могилы и город».
Цензорин уверял, что море — главный источник всех бед: море провоцирует на торговлю, путешествия, морской разбой, завоевания. А вот жили бы пунийцы вдали от моря, не манили бы карфагенян загадочные дали и чужие богатые земли — не случилось бы с ними такой беды. Да и земледелие гораздо более выгодная вещь, чем морская торговля. Пересказывать все эти бредни тягостно и неприятно. От пунийцев потребовали, чтобы они уничтожили свою родину собственными руками. Вместо этого они взялись за оружие. Если Карфагену суждено пасть, то пасть в битве.