С того края войны
«...ну, перевалочный пункт, конечно, понятно, нас здесь много, пока всех рассортируют — кого куда. Лежим на полу вповалку и вперемешку, мы и они, а чего теперь-то делить, да и там-то делить нечего было, нам, что мы друг у друга украли, это политики и генералы делили, но их-то, понятно, здесь нет, здесь только мы, кто в бинтах, кто с оторванными руками-ногами, темно, лишь красноватый отсвет, как из печи, плоховато видно, да и смотреть особо чего — там, что ли, всего этого не навидались, а вот теперь и сами, нет, нам не больно, больно было, пока живые были, но темно, зябко и томительно, те вон, в шинелях, ворочаются беспокойно, а свет то разгорается, то притухает, всё неверно, недостоверно и зыбко, кроме нас — тёмной человечьей шевелящейся и ворочающейся массы на полу, ну, неудобства, конечно, ну а что теперь, приходится ждать, пока небесная канцелярия нас всех распишет, куда уж там кому, да времени-то и терпения у нас теперь впереди — вечность, торопиться больше некуда и делать ничего уже не надо, а в ушах всё ещё грохот пушек и вой снарядов, не знаю, все ли его слышат, но война нас ещё не отпустила, хоть и отправила сюда, солдат тот, видно, долго уже ждёт, как-то ворочается беспокойно, ноги туда-сюда сгибает, но никому не интересно, что делает каждый из нас, нет здесь каждых, здесь только мы, масса из единиц, мыслим за всех, но чувствуем себя по отдельности, ну конечно, умирает-то каждый сам, в одиночку, свалка из массы одиночек, ну, перевалочный пункт, понятно, неудобства, так на то мы и солдаты, и мы, и те, нам так и должно быть, не кофии распивать, какие уж тут кофии... Зашёл священник в чёрной рясе, обгоревший, помахивая крестом на цепи, лица толком не видно, вот и эти здесь, не одни мы, чёрная кость, шевелящаяся и ворочающаяся, невнятный незамолкающий гул фронта, красный свет то разгорается, то тухнет...»
12.10.2021