По сведениям, полученным позднее, Пескарь подозревал в организации всей проделки с его компьютерами Тимошу и его шайку – во всяком случае, такие мысли он высказывал в кругу своих ближайших сотрудников. И действительно, такое предположение напрашивалось само собой. Именно тесно сотрудничавшим с ним бандитам было проще всего провернуть такое дело: они были в курсе всех деталей компьютерной сделки и легко могли оформить нужные бумажки, заранее зная, что, где и когда будет происходить. Соблазн прикарманить весь барыш от продажи ценного товара, забрать за долги перед банком все Пескаревские магазины, да еще оставив при этом ограбленного Пескаря в неоплатном долгу, был слишком велик, чтобы не придти в голову прожженным жуликам. Когда появляется возможность рывком перетянуть всё одеяло на себя, любые прошлые договоренности между партнерами легко теряют свою прочность, если за ними не стоит некая внешняя сила. С другой стороны, Тимоша и его дружки до самого последнего момента в этой истории продолжали утверждать, что за пресловутым «грабежом» стоял сам Пескарь, заранее спланировавший от начала до конца всю компьютерную аферу. На сторонний взгляд, их подозрения звучат даже более убедительно, чем Пескаревы обвинения своих блатных партнеров. Дескать, Пескарь, сволочь этакая, решил всех надуть, набрал долгов и таким образом превратил в товар основную часть своих капиталов, после чего сам же умыкнул компьютеры (то есть продал их какому-то стороннему покупателю, а полученные денюжки перевел на какие-то лишь ему известные счета за рубежом) и теперь он – по всем документам – банкрот и взятки с него гладки. Но зря он надеется, что ему это сойдет с рук – не на тех напал. У нас свои методы взыскания долгов: отдаст всё до копеечки и будет еще рад, что остался в живых, – пусть покукует, гад, на инвалидскую пенсию.
Как там на самом деле было, до конца осталось невыясненным. Ясно только одно: огромные – по меркам описываемой среды – деньги (стоимость всей партии компьютеров) исчезли и больше на поверхности не появлялись. Кто их прибрал к рукам? Пескарь? Тимоша? Если считать, что подозрения партнеров относительно друг друга были не беспочвенны и один из них оставил другого в дураках. И помогал ли им кто-то провернуть всё это дело, требующее участия неких исполнителей со стороны? Если у них, действительно, был куратор (я сам начинаю как-то склоняться к этой версии), то на чьей стороне он выступил – а, может, он сам и возглавил организацию всей аферы? Хотя, конечно, он мог ничего и не знать про планы своих подопечных – ушли они из-под его контроля.
В то же время, нет серьезных оснований совсем отбрасывать тот вариант событий, в котором фура компьютеров была экспроприирована какими-то лихими ребятами со стороны, выехавшими, так сказать, в этот город на гастроли. Разведка донесла – прибыли, изъяли желаемое – и были таковы. Больше они в этой истории не появятся. Думать об этом и строить всякие предположения можно сколько угодно, но окончательного решения нет и не предвидится. Могло быть так, но могло – и этак. Не исключаю, что у милиции, которая, в конечном итоге, серьезно занималась расследованием обстоятельств смерти нашего героя, были и некие – не дошедшие до меня – дополнительные данные на этот счет. Но осведомленные об этих подробностях милиционеры, передавая из уст в уста занятную историю, даже в своей среде о них умалчивали. Да и понятно – чем меньше знаешь, тем спишь спокойнее.
Однако нам не стоит особенно сожалеть по этому поводу, потому что тот давний криминальный эпизод с хищением компьютеров – лишь присказка, только описание фона, на котором разворачивалась наша история из жизни. Прологом к нашей истории стало исчезновение Пескаря. Дня через три после пресловутого «грабежа» Виктор уехал, как и до того, рано утром, и, как всегда, было неизвестно, куда. По делам! – вот и весь сказ. Правда, пообещал, что в этот раз постарается вернуться пораньше. По словам жены, он даже невнятно намекнул, что, может быть, они куда-нибудь выберутся вечером. Но именно в этот вечер он не пришел. Ни пораньше, ни попозднее, и даже с утра дома он не появился. Нельзя сказать, что это можно было назвать незаурядным случаем, – хотя и не часто, но всё же случалось, что Пескарь возвращался домой лишь к исходу следующего дня и отговаривался какими-то очень срочными делами. Однако, учитывая то, что ей стало известно в предыдущие дни, Анна Владимировна умеренно обеспокоилась: Куда пропал-то? Мог бы и позвонить. Напрасно прождав мужа еще сутки, она попыталась разыскать Пескаря по телефону, хотя это было совершенно не принято в их семейной жизни – муж считал, что семья и работа не должны пересекаться, и она привыкла не лезть, куда ей не положено: придет и сам расскажет всё, что ей следует знать. Но сейчас ситуация явно вышла из обыденных рамок, и просто сидеть и ждать она уже не могла. Однако там, где он мог быть и где могли знать о его местонахождении, ничего утешительного и определенного выяснить ей не удалось. Пескаревы служащие сами были в недоумении и тревоге. Хозяин уже два дня не давал о себе знать, а слухи о его грядущем (или уже свершившемся?) крахе и его остром конфликте с Тимошей были в полном разгаре. Они сами пытались выведать у Анны Владимировны хотя бы крохи информации о текущем положении. Что им делать и куда им плыть, и даже кто у них теперь хозяин: по-прежнему Пескарь или уже кто-то другой? Естественно, подобные вопросы вселяли неуверенность и не давали им спокойно работать. Но что она могла им сказать, когда и сама не знала, что ей делать и на что надеяться.