– Я поставлю желание, – твёрдо вмешался Серж. – Всё, что в моих силах. Раз уж мы расстаёмся навсегда…
– А я по той же причине поставлю очень важный секрет, – серьёзно, без тени привычной улыбки на своём светлом и добродушном, с ямочками на щеках, лице сказала Мари. – И пусть судьба рассудит – стоит ли его открыть или нет.
– Ах, Мари, без секретов ты не можешь! – воодушевился Андрей. – Однако надеюсь, что самый важный секрет всё же на веки вечные останется в стенах этого дома.
Дамы, многозначительно переглянувшись, промолчали улыбками – чуть заметно, уголками губ, так, как улыбаются женщины, которые и впрямь обладают очень важной тайной. А Серж, лукаво прищурившись, произнёс тоном заговорщика:
– Этот секрет уплывёт за океан и умрёт там вместе с нами. А вот за стены этого дома, если у них есть уши, я не ручаюсь. Впрочем, – он хлопнул в ладоши, – ещё не все сделали ставки. Андре, что желаешь проиграть?
– Всем известно моё жизненное кредо, – ответил Андрей. – У меня ничего нет, следовательно, и распорядиться мне нечем. Но если уж вам так угодно, то я ставлю свою… душу, в которую, признаться, как убеждённый атеист совершенно не верю.
Вдруг под окном истошно закаркала ворона, так что все невольно вздрогнули. На мгновение воцарилась тревожная пугающая тишина.
– Чёрт, да чтоб тебя, зараза ты этакая! – выругался Серж, придя в себя. – Четыре раза каркнула, слышали? И нас четверо. Эта ворона, похоже, в курсе всех наших секретов.
– Андрюш, думаю, на этот раз шутка не удалась, – с раздражением от внезапного неприятного испуга заметила Алина. – Играй тогда уж лучше на своё тело, а душа твоя пусть останется при тебе.
– Да-да, Андре, это вовсе не шутки! – поддержала её Мари. – Играй на деньги, раз так, я не возражаю.
– Нет, я ставлю свою душу, – настоял Андрей. – Коли вам она не нужна, то и мне. А вообще очень азартно проигрывать душу, вы не находите? У меня сердце колотится как бешеное, так не терпится уже начать игру. Ну же, начнёмте!
Серж принёс круглый щит с чёрно-белыми делениями, приладил его на гвоздик на двери, вынул из кармана три дротика и объявил правила игры:
– Эта увлекательнейшая забава называется «Пять жизней». Смысл в том, чтобы набрать больше очков, чем предыдущий игрок. На это есть три броска. Если это не удаётся, то жизнь сгорает. Жизней – пять, после сгорания пятой жизни игрок выбывает. Играем? Да, но сначала нам нужно определить очерёдность, кто за кем бросает дротики. Жребием или как?
– Ах, да что тут определять, друзья мои, эка задача! – нетерпеливо возмутился Андрей. – По справедливости надо! Первое право, конечно же, у хозяйки дома. Далее мы с тобой, Серж, пропускаем вперёд Мари, ведь мы же уважаем дам, не так ли? После Мари твоя очередь, и не спорь – я последний сюда приехал, стало быть, на мне штраф.
– Ну, да Бог с тобой. Идёт! – согласился Серж и с улыбкой передал дротики Алине.
Алина отошла к столу и бросила первый дротик в мишень. Дротик пущен был слабо и, не удержавшись, упал на пол.
– Сильнее нужно! – подсказал Андрей.
Второй раз она бросила очень сильно – что есть мочи, но отчего-то при этом зажмурилась, и дротик едва зацепился за край мишени, вне поля секторов с числами.
– Это называется «попасть в молоко», – пояснил Серж. – Целиться нужно в какой-нибудь из секторов, желательно в самый центр, в «яблочко».
С третий попытки Алина хорошенько прицелилась и всё же смогла попасть в мишень. В сектор с числом «18».
– Есть! – воскликнула Мари. – И куда! Прямо в «восемнадцать»! Восемнадцатый год – наш год, наше настоящее, время, в котором мы живём! Это так символично!
Серж пособирал дротики и усмехнулся.
– Символы это хорошо, однако надо очень постараться, чтобы таки преодолеть заданную планку в восемнадцать очков. Три броска – ноль плюс ноль плюс восемнадцать равно восемнадцать.
– Серж, ты как ребёнок, – упрекнул его Андрей. – Это всего лишь игра, а не жизнь. Да и жизнь тоже всего лишь игра. Ладно, Игра. С большой буквы. Пусть, восемнадцать – очень мало, первый блин комом, но пока никто ничем не рискует, верно? Вот и хорошо!
Следующей бросала Мари. Видно, что она делала это не в первый раз и с лёгкостью набрала за три броска целых сорок два очка.
– Сорок два! – обрадовалась Мари и вдруг резко погрустнела. – В сорок втором году мне будет… страшно подумать… сорок пять лет… А тебе, Андре, сколько будет?
– Я родился в девяносто четвёртом, стало быть, будет сорок восемь. Если доживу, конечно. Да и что гадать, сегодня есть человек, а завтра – бах! – и нет его.
– Вот поэтому я и прошу, даже умоляю тебя, оставь всё, поехали с нами в Америку! – с жаром выдохнул Серж.