Этим воскресным утром у колодца встретились две женщины. Домой дамы явно не торопились и что-то активно между собой обсуждали. Они поселились в этом местечке недавно, а Фёдор уже знал их имена: Надежда и Галина.
Деревню, в которой он благополучно прожил всю жизнь, давно оккупировали городские жители. И порой непонятно было, которые из деревенских - местные, а которые - “понаехали тут”. И только, замечательный мастер своего дела, печник Фёдор Степанович Столетов мог точно отличить одних от других, мог поддержать любую беседу с любым жителем своей деревни, да и его знали и ценили буквально все благодаря профессии печника.
- Девчата, дайте напиться, язык к нёбу присох!
- Пей, пожалуйста, Фёдор Степанович! – улыбнулась Надежда, новоиспечённая пенсионерка, недавно переехавшая сюда на жительство, и пододвинула ему полное ведро с водой. – Опять гулял, Фёдор Степанович? Совсем не бережёшь себя!
- Угу, - замычал Фёдор и с жадностью стал глотать из ведра колодезную воду.
- Так вот! Водолазы не нашли осколков метеорита, упавших в озеро недалеко от Чебаркуля, что в Челябинской области, - продолжала, прерванную Фёдором беседу, Галина.
- Куда же они делись? – откликнулась Надежда, - неужели так глубоко закопались?
- Ещё бы! Мощность взрыва, который произошёл при входе метеорита в атмосферу, был больше, чем взрыв бомбы, сброшенной над Хиросимой, - отвечала Галина, проработавшая до самой пенсии конструктором на "почтовом ящике", а потому считалась самой "продвинутой" в деревне.
Фёдор отстранился от ведра и стал вслушиваться в разговор учёных дам. Понял, что в его отсутствие произошло что-то очень важное: "И всего-то обмыли отремонтированную “Ниву” приятеля, а новостей - только успевай усваивать. Надо ещё водички глотнуть, а то не пойму, про какие взрывы они там говорят. Вроде деревня наша на месте, колодец тоже, даже Надька в своей красной куртке, эдакий Баба Мороз - здесь! Но что-то точно произошло”.
Он опять склонился над ведром и, уже не торопясь, а с наслаждением прихлёбывал водицу.
- Сообщили, что пострадавших уже больше тысячи человек, есть разрушения и много выбитых окон, - добавила с сочувствием Надежда.
- Девки! Угомонитесь малость! Вы про что врёте-то?
- Мы не врём, Фёдор Степанович, - глядя ему в почти протрезвевшие глаза, проговорила Галина, - над Уралом прошёл метеоритный дождь, а над Челябинском пролетел самый крупный объект со времён Тунгусского метеорита.
- Что-то я не могу уловить, про какие взрывы вы говорите? И всего-то “Ниву” обмыли, а оказалось хиросимой шарахнуло!
- Бросай пить, Фёдор Степанович! - продолжала воспитывать Надежда, - может это и не метеорит был вовсе, а инопланетный корабль разбился. Инопланетяне успели выпрыгнуть и теперь разгуливают по России-матушке. Смотри, попадёшься им пьяный на глаза, с собой заберут для исследований, - засмеялась она и подмигнула подруге.
- Ох, девки! И откуда вы городские такие умные. Вот, моя Нинель! Только про вино, кино да пряники может поболтать. И то, когда накатит после баньки. А вы с утра! Да на чаёк! Спасибо за воду. Пойду-ка я домой лучше, жену со вчерашнего дня не видел.
Фёдор побрёл потихоньку к своему дому, пытаясь по дороге переварить услышанное. Открыв калитку, он увидел Нинель, счищавшую огромной фанерной лопатой снег от крыльца к калитке. И уже на расстоянии почувствовал её яростное недовольство, а потому решил сразу перевести разговор, на услышанную у колодца новость.
- Нинель, ты про взрывы слыхала? – спросил он и заглянул ей прямо в глаза.
То, что увидел печник Фёдор Степанович Столетов, потрясло его настолько, что он, молча сел в свежий сугроб, соображая, как поступить в таком неординарном случае. Перед ним с лопатой в руках стояла чистой воды инопланетянка: с огромными тёмными глазами, зелёным лицом, зелёными руками и в одежде Нинель. Она подала ему свою страшную руку. Фёдор ощутил шершавость кожи новой жены, поднялся на ноги и, покачиваясь от пережитого шока, пошёл к родному крыльцу.
И здесь опять ему почудилось неладное, что-то не как всегда…
Его дом, построенный собственными руками, в котором помнил и знал каждый сучок на дощечке, стоял не на фундаменте, а на мощных металлических подставках из неизвестного блестящего материала.
“Надо было больше водички хлебнуть!”, - заметались обрывки мыслей в голове у мужика, - “Или вчера перепил, или сегодня не допил”. Фёдор открыл дверь и вошёл в горницу. Но опять непонятное, будто виденное в каком-то фильме, предстало перед его взором.
Углов в комнате не было. Она превратилась в совершенно круглую, уютную залу с небольшими окошками по всем направлениям, обрамлёнными знакомыми занавесочками в цветочек. Посередине залы стояло сиденье, и торчал руль. И то, и другое было с отремонтированной “Нивы”, которую он ещё вчера обмывал с другом. А на полу перед сиденьем лежали два печных кирпича. "Педали ГАЗ и ТОРМОЗ", - сообразил Фёдор!
Он со знанием дела уселся поудобнее в кресло, обхватил руль и слегка надавил на один из кирпичей, служивший в данной ситуации педалью ГАЗ.