Было жарко. Солнце палило затылок, но лицо обдувал свежий ветер. Мотоцикл мчался по пыльной дороге. Арвидас любил быструю езду.
Он взлетел на холм. Перед глазами открылась широкая панорама: словно ленивые железные черви, ползли в долине канавокопатели, рычали тракторы, сверкала на солнце грязная вода в свежевырытых канавах; пар поднимался над черной мокрой землей, кое-где уже покрытой зеленым дерном. Поодаль возвышались кучи высохших кустарников и выкорчеванных пней. Кто-то разжег костер.
Арвидас остановил мотоцикл и, смахнув со лба пот, закурил сигарету. Глядя на изборожденные канавами болотистые поля, над которыми пели серые жаворонки, он снова вспомнил девушку на площади: она приехала сюда на каникулы.
После работы Арвидас обычно садился на мотоцикл и гнал к озеру, которое простиралось неподалеку от городка. Озеро было огромное, с трех сторон окруженное высоким лесом. Посреди его красовались два чудесных острова. В сумрачных глубинах ныряло несметное множество рыб, и Арвидас нередко возвращался на берег с щукой или связкой окуньков. А иногда, когда поднимался ветер, Арвидас на яхте блуждал по просторам озера. Ветер надувал парус, и белая яхта, накренившись на бок, легко разрезала зеленую воду. Одной рукой придерживая руль, другой — шкоты, в обжигающих лучах солнца, в ласке ветра, в брызгах воды, охлаждавшей разгоряченное тело, он погружался в блаженный покой. В такие минуты ничто не будоражило его души. Она была безмятежной, как синее небо над головой. Да, это были хорошие минуты. Потом, дождливой осенью, когда он с чавканьем пробирался по мокрым полям, приятно было вспоминать их и думать о предстоящем лете.
В субботу после обеда Арвидас направился к озеру. Подъехав к яхт-клубу, он поставил мотоцикл в тень и направился к воде.
На берегу озера, на скамье, сидела девушка, которая справлялась у него про лесника. Она читала книгу.
— Хотите на яхте покататься? — предложил он.
— Боюсь немножко.
— При таком ветерке — чепуха, — сказал Арвидас. — Пойдемте. Это удовольствие, каких мало.
Девушка минутку поколебалась, потом поднялась со скамьи и направилась к причалу. Арвидас принес из яхт-клуба парус и, проверив его, поднял на мачту. Парус громко захлопал.
Арвидас взмахнул рукой.
— Прыгайте!
Она прыгнула в яхту. Арвидас отвязал канат, оттолкнулся, повертел руль; ветерок натянул парус, и яхта стала плавно удаляться от берега. Вдруг она накренилась.
— Ох! — воскликнула девушка, хватаясь за борт.
Он рассмеялся.
— Испугались?
— Чуточку. Я ни разу не плавала на яхте, — призналась она.
— Не может быть!
— Правда.
— Жаль, ветер слабоват.
— Крепче и не надо. Я бы побоялась. Яхта может опрокинуться!
— Не в такую погоду, — уверил он. — Вы хоть плавать умеете?
— Да, — сказала она. — Я выросла на реке.
— Чего же вам бояться? Со мной не утонете.
Арвидас натянул шкоты; парус наполнился ветром; яхта стремительно летела вперед, взметая сверкающие на солнце брызги. Мимо скользил остров. Вскоре они очутились у противоположного берега. Арвидас развернул яхту, и они долго блуждали по озеру. Девушка больше не боялась. Ветер развевал ее волосы. Прищурившись от яркого солнца, он курил, глядя на рябь волн. По синему небу, словно огромные гуси, летели продолговатые облака, и белые их отражения плыли по зеленоватой воде. Яхта мягко раскачивалась, оставляя за собой сверкающий и пенящийся след.
— Я и не думала, что так приятно на яхте, — сказала девушка.
— Вот видите, а вначале не хотели. Чего доброго, еще запишетесь в наш яхт-клуб. Долго здесь пробудете?
— Недельку-другую…
— Почему так мало? Не понравилось у нас?
— Понравилось, но надо возвращаться в город. Скоро начало учебного года.
— Когда-то и я был студентом, — сказал он. — Да, когда-то… Это уже в прошлом. Все уходит в прошлое. Мы сами не замечаем этого. Так и проходит жизнь. — Арвидас замолчал и снова закурил. Он посмотрел на нее, увидел на ее лице улыбку и рассмеялся сам. Хорошо, что она здесь, хорошо, что он не один… Хорошо, что такой прекрасный день…
Они вернулись на берег только под вечер, когда небо стало хмуриться. Солнце клонилось к закату. Воздух стал прохладней. Над потемневшим озером с воплями носились чайки. Озеро казалось темно-зеленым, изумрудным, сумрачным.
— Я еду в городок, — сказал Арвидас. — Если хотите, подвезу вас.
Он завел мотоцикл. Она села сзади, и Арвидас вдруг почувствовал себя совсем молодым, как те безусые пареньки, что носятся очертя голову на мотоциклах со своими подружками. Но ему уже стукнуло тридцать пять.