наверное, попробовали поклевать сливки из бутылок с
молоком, которые здесь молочники оставляют рано утром перед
дверями домов. Очень скоро уже все английские синицы
умели пробивать тонкие алюминиевые крышки на бутылках.
А чуть позже об этом открытии узнали и синицы по ту
сторону Ла-Манша, во Франции, и тоже стали лакомиться
молоком.
Так же и рыбы: живут и не боятся ныряющих людей.
Но стоит у берегов появиться охотнику с подводным ружьем
и подстрелить нескольких рыб, как сейчас же уцелевшие в
живых (надолго ли?) начинают держаться подальше от
людей в ластах.
Животные быстро узнают о беде, случившейся с их
собратьями, узнают и какое существо его убило, хоть, может
быть, при этом не присутствовали, и уже не доверяют тому
существу, как прежде. А если оно продолжает убивать, то
убегают и прячутся от него.
Как они сообщают друг другу об опасности, о
«натянутых» отношениях с новым членом бионеноза —
зоологического сообщества,— пока не совсем ясно. Возможно, тут
играет роль особая, им одним понятная звуковая, химическая
или иная сигнализация, возможно, что и телепатическая \
Подробнее о том, как животные информируют друг
друга о вещах, им всем интересных, я расскажу в главе,
посвященной их языку.
Как едят
Тигр очень хитер. В Индии говорят, что он самый умный
после слона зверь в джунглях. Говорят также, что тигр,
подражая криком оленю, приманивает его. Но когда гоняет
обезьян, рычит страшно. Они, пугаясь, прыгают с дерева на
дерево и часто от страха падают на землю. Тут он их и
хватает.
Тигр чистоплотен: добычу свою, прежде чем съесть,
потрошит, сдирает зубами шерсть и даже кролика или утку
может начисто ощипать, не повредив кожи. Кишки не ест,
а брезгливо, подцепив зубами, относит в сторону. (Леопард
же ест все, не ощипывая и не потроша.) После сытного обеда
тигр, если поблизости есть вода, полощет в ней пасть.
Орел и ястреб тоже ощипывают добычу, а сокол клюет
ее по кусочкам, оставляя перья на крыльях и хвосте.
Совы же любят глотать птиц и мышей целиком. Только
ежа не глотают. А почему — сами понимаете.
Филин, когда поймает ежа своими длинными когтями,
выклевывает по кусочкам его живот: там иголок нет.
Енот-полоскун перед едой берет передними лапами
свою пищу и полощет в воде. Утки часто с куском, который
найдут на берегу, бегут к воде и, намочив его, глотают.
И цапли, и ибисы, и журавли запивают водой сухую еду.
1 Некоторые футурологи (деятели новой науки о достижениях
будущего — футурологии) всерьез утверждают, что уже через сорок лет люди,
вооруженные знанием, научатся читать мысли на расстоянии, и тогда
телепатия станет таким же обиходным явлением, как и телефон.
Змея-яйцеед, которая живет в Африке, ест только птичьи
яйца. Она глотает их целиком. В змеиной глотке есть
«консервный нож» — костяные выросты позвоночника,
специально предназначенные для вскрытия яичной скорлупы. Белок
и желток вытекают прямо в желудок змеи, а скорлупу она
выплевывает.
Зверям «консервные ножи» не нужны: у них есть зубы.
У слона, правда, только четыре коренных зуба, но зато они
меняются шесть раз в жизни.
Когда животные жуют, зубы их выполняют немалую
работу. Я бы никогда не поверил, глядя на жующую овцу, что
в минуту ее челюсти движутся туда-сюда 60—70 раз! У
оленя поменьше — 30 раз. Каждый клок травы, прежде чем
его проглотить, бизон жует 15—30 раз, жирафа — 14—20,
овца — 5—12, а лошадь — 40 раз.
Сначала жуют пять—десять раз на одной стороне, потом
столько же — на другой. При этом у животных расходуется
много слюны: у лошади за день 40 литров (больше, чем у нее
крови!), а у бизона — даже 60 литров (40 из них идет на
жвачку).
Резцы у грызунов покрыты эмалью только спереди.
Поэтому сзади, где нет эмали, а только более мягкий дентин,
зубы снашиваются быстрее и оттого всегда острые. Когда
грызун грызет что-нибудь, его резцы самозатачиваются, а
не тупятся. Они без корней и растут всю жизнь.
У белок, сурков и бобров особые мышцы могут
раздвигать нижние резцы. Белка воткнет два сдвинутых вместе
резца в скорлупу ореха, а потом с силой раздвинет их — и
скорлупа лопается. Тогда она, резцами же, как пинцетом,
вынимает по кусочкам ядра из скорлупы.
Впрочем, звери жуют не только зубами.
Панголины убедительно это демонстрируют. Живут они
в Африке, уцелели еще в Индии и кое-где в Индонезии.
Панголинов часто принимают за ящеров: все тело их одето
роговой чешуйчатой броней. Чешуи крупные и, как на еловой
шишке, ложатся одна на другую.
Но панголины — не ящеры, не пресмыкающиеся, а
млекопитающие звери. Кровь у них теплая, и детенышей они
кормят молоком. Это панцирь вводит в заблуждение;
подобно древним динозаврам и ныне здравствующим
крокодилам, панголины спрятались от врагов в своей ороговевшей
шкуре.
Хоть и в панцире, но панголин ловко карабкается на
деревья. И в дупла залезает, и под корнями роется — ищет
муравьев и термитов. Найдет — сейчас же с удовольствием
высовывает длинный язык свой и кладет в муравейник.
Муравьи облепят язык, и панголин их на языке, как на липкой
бумаге, увлекает на верную гибель — себе в пасть.
Жевать некогда — все муравьи разбегутся! Да и нечем
жевать панголину: у него нет зубов. Они у него в желудке.
Много рядов острых роговых зубцов.
Панголин, поев, может быть, уже спит давно,
свернувшись в норе, а желудок его работает: жует, кусает, давит
насекомых, которыми ящер пообедал.
У птиц тоже, как известно, нет зубов. Нет даже в
желудке. Корм размельчается стенкой мускульного или
жевательного отдела желу#ка, который особенно развит у
зерноядных птиц (верхняя, ближайшая к пищеводу часть
желудка не участвует в этом процессе). Особые железы устилают
жующий сектор желудка белковым, быстро твердеющим
веществом — каолином, который напоминает рог.
Силу мышц птичьего желудка исследовали еще старые
натуралисты — Сваммердам, Реомюр и Спалланцани.
Накормили индюка грецкими орехами, через четыре часа
убили его и посмотрели, что с ними стало: все орехи вместе
с кожурой превратились в муку (вернее, в тесто из ореховой
муки).
Тогда Реомюр заставил другого индюка проглотить
железную трубку, которая выдерживала давление в тридцать
пудов и не сминалась. Через сутки желудок индюка так
основательно над ней поработал, что «прокатал» ее в пластинку.
Спалланцани испытывал давление в индюшином желудке
стеклянным шариком: шарик превратился в порошок1.
Стальная игла и острое стекло, проглоченные курами,
быстро становятся тупыми и не причиняют курам вреда.
Птичий желудок работает особенно эффективно, если
снабдить его зубными «протезами», подобранными на дороге,
попросту говоря, камнями. Все птицы, а зерноядные в
особенности, глотают камешки. У иных треть желудка набита
ими — почти тысяча камней!
Крокодила без зубов, кажется, еще никто не видел. Но и
1 Однако манометр, введенный треть века назад одним ученым в
птичий желудок, показал совсем невысокое давление; у утки 178, а у
курицы 138 мм ртутного столба.
эти весьма зубастые твари на манер птиц глотают камни,
чтобы облегчить труд своему желудку. Впрочем, камни
нужны крокодилу и как балласт — недавно английские зоологи
убедились в этом. Крокодил без камней в желудке, когда
плывет, с трудом сохраняет равновесие и должен энергично