— Только не приставай. Наши дела — все! Баста. Конец! — предупредила я, залезая в желанное тепло. Закуталась в одеяло, как в кокон. — Зачем ты меня увел? Я хотела дослушать про невозможную любовь. Вера так здорово рассказывала…
— Ну да, рассказывать она умеет, — гадкий Петров просочился все же в мое укрытие. Обнял жесткими руками, сунул лицо в волосы над правым ухом. Его вечно ледяные ноги пришлись мне на середину голени. — Он ушел. Вчера ровно год был.
— Кто? — я повернула к нему удивленное лицо.
Всем известное шоу под названием «звездный городок» стремилось раскрутить мою португальскую сегодня голову во все стороны разом. Настырный Петров попытался отловить мои губы своим мокрым ртом.
— Прекрати, Петров. Что за манера лизаться, когда с тобой разговаривают! — я села. У-ух! Упала обратно.
— Кто-кто! Хрен в пальто. Мой отец, — сказал он горько и сердито. Отклеился от меня и отвернулся.
— Куда ушел? — зачем мне это знать? Нафиг надо. Но интересно. Ждала ответ, глядя в спину рядом. Провела ладонью по выступающим позвонкам, как, сама не заметила.
— К такой же красивой суке, как ты… — бедный Петров кажется плакал.
Я проснулась до рассвета. Словно тронул кто за плечо. Запахнулась в халат и пошла вниз. Споткнулась в самом низу, больно ударившись пяткой о низкую, лишнюю ступеньку. Комната, в которой я ночевала, была та самая. Где я когда-то спала с Сашей. Как не со мной было. Если бы не лестница, не вспомнила бы никогда.
Вода в знаменитом бассейне была. Перетекала, как положено, за борт в хвойный запах рассветных елей к Гурову в сад. Я потрогала ее осторожно. Теплая. Серые сумерки готовились стать розовыми. Восток обещал. Ладно. Чего я боюсь, в самом деле? Прыгай, девочка, тут не глубоко.
Я сделала двадцатый круг по корыту. Нарочно, шумно. С хлопками и всплесками. Я залила плиты пола вокруг. Я превратила гуровский газон в болото. Я замерзла. Наглое солнце выкатилось из-за горы наполовину. Егор не пришел.
Вылезла мокрая и злая. Растрепанная, как ведьма болотная. Оставляя темные следы на буковых досках пола, прошлепала туда, где молчала хозяйская спальня. Распахнула дверь.
Егор полулежал в подушках и улыбался.
— Ты! Я замерзла в твоем гребаном корыте насмерть! — я задохнулась от гнева. Даже дрожать перестала. Как он мог не прийти! Стояла голая в прозрачных узких трусах, белая, как утопленница. Остывшая вода стекала по слегка зеленоватой от злости мне.
— Не может быть. Я специально для тебя налил в бассейн подогретую воду. Ты слишком долго плавала. Я соблюдаю твои условия, не лезу целоваться, не пристаю, как ты выразилась, веду себя честно, как обещал, и мне это дается, видит бог, нелегко, — говорил он негромко. Не смеялся. Не нарывался. — Если хочешь, то можешь лечь рядом. Я не возражаю. Ты вся синяя от холода, смотреть больно. Обещаю вести себя прилично. Не хочешь целоваться, не буду. Ну же, скорей.
Егор явно хотел постучать ладонью по одеялу рядом с собой. Не рискнул. Провел пальцами по белому полотну, разглаживая складки. Ореховые глаза в розовом цвете проснувшегося нового дня тянулись покорным, на все согласным желанием. Я сдалась.
— А мне целовать тебя можно? Или только тебе? — услышала я сквозь собственные жадные слюни на мышцах его живота.
Бергамот и острый, пряный запах живой смазки. Две недели воздержания. Тупой верности неизвестно кому.
— М-м-м, — промычала. Гладкая кожа головки невозможно сладко прошлась по моим губам. Я поймала и провела языком по кругу. Еще раз.
— Погоди, золотце мое, успеешь, — сказал Егор. Отвел осторожно мое лицо от своего паха. Сам быстро накатал резинку и лег сверху. — Не обижайся, прошу тебя. Я слишком долго ждал. Давай сначала так, а потом все остальное, как ты любишь. Я сделаю все, как ты захочешь. Время есть.
Я увидела его. Море добрым товарищем вышло на меня из-за поворота. Мы скучали оба. Я улыбалась добродушному взгляду сине-зеленого горизонта. Развела руки в стороны и пошла вдоль дороги, прикрыв веками глаза. Полдесятого утра.
— Давай проведем сегодняшний день вместе, — предложил Егор. Поцеловал меня в голую спину. — Проваляемся в постели до обеда. Потом поедем поедим в каком-нибудь вкусном месте или закажем что-нибудь итальянское домой, я знаю приличный ресторан. Как захочешь.
— Это вряд ли, — я улыбнулась. Повернулась к нему всем телом. Подставила себя ласковым губам. Хорошо. Просто отлично. И зачем я пряталась от него все это время? Кому от этого стало лучше?
— Почему? Только не говори, что не хочешь. Я этого не переживу, — посмеялся Егор, усаживая меня к себе на живот. Поближе к известному месту.